Как судебная экспертиза помогает сажать
и штрафовать людей за слова и картинки
и штрафовать людей за слова и картинки
разбор
Как судебная экспертиза помогает сажать
и штрафовать людей за слова и картинки
и штрафовать людей за слова и картинки
разбор
Сокращённую версию проекта вы можете прочитать здесь:
на главную
Дело журналистки, которую судили за мнение
Псков, февраль 2019 года — июль 2020 года
Фигурантка: Светлана Прокопьева, журналистка «Радио Свобода» и колумнистка «„Эха Москвы" в Пскове»
Наказание: штраф — пятьсот тысяч рублей
Суть дела: уголовное преследование Прокопьевой началось после её выступления на радио «„Эхо Москвы" в Пскове» в ноябре 2018 года. Прокопьева прочитала текст с размышлениями о причинах взрыва, устроенного 17-летним Михаилом Жлобицким в УФСБ Архангельска. Самоподрыв Жлобицкого журналистка связала с социальной и политической обстановкой в стране. «Я написала о том, что репрессивное государство дождалось ответной реакции. Что заблокированные законные пути выталкивают энергию протеста вот в такое, общественно опасное русло», — так позже Прокопьева объяснила свои размышления.
Высказывания журналистки послужили причиной возбуждения против неё дела об оправдании терроризма. Прокопьеву внесли в перечень экстремистов и террористов, составляемый Росфинмониторингом, Сбербанк заблокировал её счета.
Суть экспертизы: в заключении говорится, что в тексте журналистки есть признаки оправдания действий, «связанных с устрашением» и «создающих опасность гибели людей». Также эксперты заключили, что публикация создаёт враждебную установку по отношению к правоохранителям и силовикам, «способствует возникновению массовых протестных настроений» и «повышает уровень недовольства властью».
Авторы экспертизы: текст Светланы Прокопьевой проходил через несколько лингвистических экспертиз. Последнюю, восьмую, сделали эксперты из Хакасии — преподаватель Хакасского госуниверситета Юлия Байкова и директор абаканского ООО «Консорциум» Ольга Якоцуц (→). Именно эта экспертиза стала основной у стороны обвинения.
Реакция: больше четырёхсот российских журналистов подписали обращение в поддержку Прокопьевой, под петицией c требованием прекратить преследование журналистки подписи оставили более ста пятидесяти тысяч человек. Открытое письмо Прокопьевой опубликовали более пятидесяти российских СМИ. В защиту журналистки во многих городах России проходили пикеты и акции. Прокопьева стала лауреатом стипендии имени Петра Вайля «Свободная русская журналистика», получила журналистскую премию «Редколлегия» в номинации «Солидарность», премию от газеты «Коммерсант-СПб» в номинации «Слово с твёрдым знаком», премию журнала Glamour «Женщины года — 2020». Портрет Прокопьевой появился на выставке «Женщины — лидеры перемен» в Варшаве. В ходе объявленного сбора на оплату штрафа было собрано почти два с половиной миллиона рублей вместо необходимых пятисот тысяч. Два миллиона журналистка после уплаты штрафа перевела в качестве пожертвования Центру защиты прав СМИ.
Наказание: штраф — пятьсот тысяч рублей
Суть дела: уголовное преследование Прокопьевой началось после её выступления на радио «„Эхо Москвы" в Пскове» в ноябре 2018 года. Прокопьева прочитала текст с размышлениями о причинах взрыва, устроенного 17-летним Михаилом Жлобицким в УФСБ Архангельска. Самоподрыв Жлобицкого журналистка связала с социальной и политической обстановкой в стране. «Я написала о том, что репрессивное государство дождалось ответной реакции. Что заблокированные законные пути выталкивают энергию протеста вот в такое, общественно опасное русло», — так позже Прокопьева объяснила свои размышления.
Высказывания журналистки послужили причиной возбуждения против неё дела об оправдании терроризма. Прокопьеву внесли в перечень экстремистов и террористов, составляемый Росфинмониторингом, Сбербанк заблокировал её счета.
Суть экспертизы: в заключении говорится, что в тексте журналистки есть признаки оправдания действий, «связанных с устрашением» и «создающих опасность гибели людей». Также эксперты заключили, что публикация создаёт враждебную установку по отношению к правоохранителям и силовикам, «способствует возникновению массовых протестных настроений» и «повышает уровень недовольства властью».
Авторы экспертизы: текст Светланы Прокопьевой проходил через несколько лингвистических экспертиз. Последнюю, восьмую, сделали эксперты из Хакасии — преподаватель Хакасского госуниверситета Юлия Байкова и директор абаканского ООО «Консорциум» Ольга Якоцуц (→). Именно эта экспертиза стала основной у стороны обвинения.
Реакция: больше четырёхсот российских журналистов подписали обращение в поддержку Прокопьевой, под петицией c требованием прекратить преследование журналистки подписи оставили более ста пятидесяти тысяч человек. Открытое письмо Прокопьевой опубликовали более пятидесяти российских СМИ. В защиту журналистки во многих городах России проходили пикеты и акции. Прокопьева стала лауреатом стипендии имени Петра Вайля «Свободная русская журналистика», получила журналистскую премию «Редколлегия» в номинации «Солидарность», премию от газеты «Коммерсант-СПб» в номинации «Слово с твёрдым знаком», премию журнала Glamour «Женщины года — 2020». Портрет Прокопьевой появился на выставке «Женщины — лидеры перемен» в Варшаве. В ходе объявленного сбора на оплату штрафа было собрано почти два с половиной миллиона рублей вместо необходимых пятисот тысяч. Два миллиона журналистка после уплаты штрафа перевела в качестве пожертвования Центру защиты прав СМИ.
на главную
Дело ростовчан, которых судили за переписку в telegram
Ростов-на-Дону, ноябрь 2017 года – июль 2020 года
Фигуранты дела: студент колледжа Ян Сидоров и работник завода Влад Мордасов
Наказание: шесть с половиной лет колонии строгого режима, которые после рассмотрения дела в кассационной инстанции снизили до четырёх лет каждому.
Суть дела: молодые люди вышли на акцию протеста к памятнику у здания правительства Ростовской области. С собой у них было два плаката: «Правительство в отставку» и «Верните землю ростовским погорельцам». Предстоящую акцию они обсуждали в Telegram-чате «Революция 5/11/17 Ростов-на-Дону», где, кроме них, было ещё несколько сотен человек. Из-за статуса администраторов чата их обвинили в покушении на организацию массовых беспорядков.
Суть экспертизы: экспертиза проводилась на основании скриншотов переписки в чате, сделанных сотрудником Центра Э. Эксперты пришли к выводу, что участники переписки представляют собой малую группу, в которой прослеживаются черты более сложной организации, а некоторые из активистов могут входить в более крупную структуру. Углядели они также черты преступной группы, в которой есть иерархия. Лидерским звеном были названы Влад Мордасов и Ян Сидоров, поскольку те использовали глаголы в повелительном наклонении и являлись администраторами чата.
Авторы экспертизы: эксперты-лингвисты частного учреждения «Ростовский центр судебных экспертиз» Елена Дубская и Елена Голикова.
Реакция: из заключения лингвиста Юлии Сафоновой и психолога Дарьи Боженовой следует, что ни Мордасов, ни Сидоров к беспорядкам не призывают, а наоборот – успокаивают радикально настроенных участников. Эксперт указывает, что в актах оперативно-розыскных мероприятий их слова вырваны из контекста – речь идёт исключительно о мирной акции и о защите в случае нападения, а никак не о вооруженном восстании. Однако апелляционная инстанция не придала этому заключению внимания.
Наказание: шесть с половиной лет колонии строгого режима, которые после рассмотрения дела в кассационной инстанции снизили до четырёх лет каждому.
Суть дела: молодые люди вышли на акцию протеста к памятнику у здания правительства Ростовской области. С собой у них было два плаката: «Правительство в отставку» и «Верните землю ростовским погорельцам». Предстоящую акцию они обсуждали в Telegram-чате «Революция 5/11/17 Ростов-на-Дону», где, кроме них, было ещё несколько сотен человек. Из-за статуса администраторов чата их обвинили в покушении на организацию массовых беспорядков.
Суть экспертизы: экспертиза проводилась на основании скриншотов переписки в чате, сделанных сотрудником Центра Э. Эксперты пришли к выводу, что участники переписки представляют собой малую группу, в которой прослеживаются черты более сложной организации, а некоторые из активистов могут входить в более крупную структуру. Углядели они также черты преступной группы, в которой есть иерархия. Лидерским звеном были названы Влад Мордасов и Ян Сидоров, поскольку те использовали глаголы в повелительном наклонении и являлись администраторами чата.
Авторы экспертизы: эксперты-лингвисты частного учреждения «Ростовский центр судебных экспертиз» Елена Дубская и Елена Голикова.
Реакция: из заключения лингвиста Юлии Сафоновой и психолога Дарьи Боженовой следует, что ни Мордасов, ни Сидоров к беспорядкам не призывают, а наоборот – успокаивают радикально настроенных участников. Эксперт указывает, что в актах оперативно-розыскных мероприятий их слова вырваны из контекста – речь идёт исключительно о мирной акции и о защите в случае нападения, а никак не о вооруженном восстании. Однако апелляционная инстанция не придала этому заключению внимания.
на главную
Дело трансгендерной женщины, которую судили за картинки хентай
Брянск, июль 2019 года — июнь 2020 года
Фигурантка: Мишель (врач-эпидемиолог, находилась в процессе трансгендерного перехода)
Наказание: Мишель приговорили к трём годам колонии, но в связи с процессуальными нарушениями приговор заменили на два года исправительных работ и штраф пятьдесят тысяч рублей.
Суть дела: на своей странице в социальной сети Вконтакте Мишель разместила три картинки в стиле хентай — японском жанре порнографического аниме. За шесть лет они собрали шестнадцать лайков. В ноябре 2019 года суд в Брянске признал это распространением детской порнографии. Суд трактовал публикацию картинок как тяжкое преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетних.
Суть экспертизы: Эксперты идентифицировали изображённых мультяшных персонажей как лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста. Возраст они определили на основании выраженности вторичных половых признаков — по развитию волос в подмышках и на лобке, у персонажей женского пола также по развитию молочных желез и «возрасту наступления первой менструации». Авторы экспертизы пришли к выводу, что материалы не имеют «позитивного психологического содержания», люди на них «представлены в виде символов пола как объекты-раздражители, способствующие сексуальному возбуждению» и «не представляют собой личности, наделённые характером, индивидуальностью проявления отдельных человеческих качеств».
Авторы экспертизы: коллектив АНО «Центр социокультурных экспертиз» — искусствовед Елена Борейша-Покорская, врач-педиатр Зоя Тарасова, преподаватель математики Наталия Крюкова (→). Состав экспертов аналогичен тому, что был в деле обвинённого в изготовлении детской порнографии историка Юрия Дмитриева.
Реакция: в декабре 2019 года у здания администрации президента в Москве прошли одиночные пикеты в поддержку Мишель. Их участники потребовали освободить женщину и прекратить преследования людей за размещения картинок в интернете. В июне 2020 года, в день пересмотра приговора активисты вывесили у здания представительства Брянской области в Москве плакат с надписью «Эпидемия рисованных дел — Брянск — Отпускай Мишель». В защиту Мишель выступила ЛГБТ-группа «Стимул». «Даже если представить, что эти рисунки являются „порнографическими", вынесенный приговор — три года тюрьмы — кажется чрезмерно жестоким и несоизмеримым опасности „деяния"», — заявили активисты.
За осуждённую вступился актёр Евгений Миронов. Он записал для «Дождя» видеообращение, в котором призвал «всех, кто может помочь — адвокатов, экспертов, общественных деятелей, просто граждан — спасти жизнь человека. Мне неважно, мужчина это или женщина. Это человек, который живёт вместе с нами в нашей цивилизованной, я надеюсь, стране».
Наказание: Мишель приговорили к трём годам колонии, но в связи с процессуальными нарушениями приговор заменили на два года исправительных работ и штраф пятьдесят тысяч рублей.
Суть дела: на своей странице в социальной сети Вконтакте Мишель разместила три картинки в стиле хентай — японском жанре порнографического аниме. За шесть лет они собрали шестнадцать лайков. В ноябре 2019 года суд в Брянске признал это распространением детской порнографии. Суд трактовал публикацию картинок как тяжкое преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетних.
Суть экспертизы: Эксперты идентифицировали изображённых мультяшных персонажей как лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста. Возраст они определили на основании выраженности вторичных половых признаков — по развитию волос в подмышках и на лобке, у персонажей женского пола также по развитию молочных желез и «возрасту наступления первой менструации». Авторы экспертизы пришли к выводу, что материалы не имеют «позитивного психологического содержания», люди на них «представлены в виде символов пола как объекты-раздражители, способствующие сексуальному возбуждению» и «не представляют собой личности, наделённые характером, индивидуальностью проявления отдельных человеческих качеств».
Авторы экспертизы: коллектив АНО «Центр социокультурных экспертиз» — искусствовед Елена Борейша-Покорская, врач-педиатр Зоя Тарасова, преподаватель математики Наталия Крюкова (→). Состав экспертов аналогичен тому, что был в деле обвинённого в изготовлении детской порнографии историка Юрия Дмитриева.
Реакция: в декабре 2019 года у здания администрации президента в Москве прошли одиночные пикеты в поддержку Мишель. Их участники потребовали освободить женщину и прекратить преследования людей за размещения картинок в интернете. В июне 2020 года, в день пересмотра приговора активисты вывесили у здания представительства Брянской области в Москве плакат с надписью «Эпидемия рисованных дел — Брянск — Отпускай Мишель». В защиту Мишель выступила ЛГБТ-группа «Стимул». «Даже если представить, что эти рисунки являются „порнографическими", вынесенный приговор — три года тюрьмы — кажется чрезмерно жестоким и несоизмеримым опасности „деяния"», — заявили активисты.
За осуждённую вступился актёр Евгений Миронов. Он записал для «Дождя» видеообращение, в котором призвал «всех, кто может помочь — адвокатов, экспертов, общественных деятелей, просто граждан — спасти жизнь человека. Мне неважно, мужчина это или женщина. Это человек, который живёт вместе с нами в нашей цивилизованной, я надеюсь, стране».
на главную
Дело жителя Подмосковья, которого судили за предметы религиозного культа
Волгоград, май 2018 года – ноябрь 2020 года
Фигурант: Михаил Устьянцев, последователь «Аум Синрикё»*
Наказание: пятнадцать лет колонии строгого режима
Суть дела: с 1994 по 2016 год Михаил Устьянцев состоял в организации «Аум Синрикё»* (получила всемирную известность в 1995 году, после террористической газовой атаки в токийском метро). Ему вменили руководство структурным подразделением террористического сообщества, финансирование терроризма, создание религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами, и преступный сговор с лицами, разделяющими его взгляды для поддержки международного терроризма. При этом ни один из свидетелей не подтвердил то, что Устьянцев был руководителем. Ни следствие, ни свидетели не смогли предоставить доказательств финансирования терроризма или каких-либо противоправных действий террористической направленности.
Суть экспертизы: эксперт изучила предметы религиозного культа, изъятые в ходе обысков, и пришла к выводу, что доктрина «Аум Синрикё»* снижает критичность восприятия у людей и переподчиняет их, располагаясь в их системе ценностей выше юридических норм. В заключении она выделила сакрализацию предметов религиозного быта – в частности, изображения лидера культа Сёко Асахары и его детей. Эксперт считает, что через свой авторитет «гуру» мог влиять на жизнь людей и склонять их к самонасилию.
Авторы экспертизы: эксперт-религиовед, завкафедрой религиоведения Казанского федерального университета, кандидат социологических наук Лариса Астахова (→).
Реакция: защита просила признать экспертизу недопустимым доказательством, потому что в ней не было исследования террористической стороны деятельности организации и религиозной расшифровки текстов, которые присутствуют среди доказательств. Без них неясно, как конкретно Сёко Асахара представлял конец света, неясны и его взгляды на применение насилия в отношении граждан и государства. Суд проигнорировал доводы защиты. В проведении дополнительного религиоведческого исследования было отказано.
* организация признана террористической, её деятельность на территории России запрещена
Наказание: пятнадцать лет колонии строгого режима
Суть дела: с 1994 по 2016 год Михаил Устьянцев состоял в организации «Аум Синрикё»* (получила всемирную известность в 1995 году, после террористической газовой атаки в токийском метро). Ему вменили руководство структурным подразделением террористического сообщества, финансирование терроризма, создание религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами, и преступный сговор с лицами, разделяющими его взгляды для поддержки международного терроризма. При этом ни один из свидетелей не подтвердил то, что Устьянцев был руководителем. Ни следствие, ни свидетели не смогли предоставить доказательств финансирования терроризма или каких-либо противоправных действий террористической направленности.
Суть экспертизы: эксперт изучила предметы религиозного культа, изъятые в ходе обысков, и пришла к выводу, что доктрина «Аум Синрикё»* снижает критичность восприятия у людей и переподчиняет их, располагаясь в их системе ценностей выше юридических норм. В заключении она выделила сакрализацию предметов религиозного быта – в частности, изображения лидера культа Сёко Асахары и его детей. Эксперт считает, что через свой авторитет «гуру» мог влиять на жизнь людей и склонять их к самонасилию.
Авторы экспертизы: эксперт-религиовед, завкафедрой религиоведения Казанского федерального университета, кандидат социологических наук Лариса Астахова (→).
Реакция: защита просила признать экспертизу недопустимым доказательством, потому что в ней не было исследования террористической стороны деятельности организации и религиозной расшифровки текстов, которые присутствуют среди доказательств. Без них неясно, как конкретно Сёко Асахара представлял конец света, неясны и его взгляды на применение насилия в отношении граждан и государства. Суд проигнорировал доводы защиты. В проведении дополнительного религиоведческого исследования было отказано.
* организация признана террористической, её деятельность на территории России запрещена
на главную
Дело националиста, которого судили за пост во Вконтакте
Санкт-Петербург, январь 2015 года — ноябрь 2017 года
Фигурант: Владимир Тимошенко, активист, осужденный за подготовку теракта в Новгородском кремле
Наказание: два года колонии строгого режима
Суть дела: дело возбудили из-за поста Тимошенко, опубликованного в январе 2015 года в одной из групп националистической направленности в социальной сети ВКонтакте. Пользователь под ником Леонид Тимо сокрушался, что «подавляющее большинство граждан России думает не головой, а телевизором», и приходил к выводу, что борьбу нужно вести не с «одурманенным народом» или российской армией, а против «антинародного режима Путина и его силовой опоры — карательно-репрессивного аппарата». Методы такой борьбы в тексте не назывались, но говорилось про «сокрушающий удар» по силовому аппарату. Текст поста Тимошенко надиктовал своей будущей супруге, сидя в колонии в Новгородской области, где отбывал срок за планы установить и взорвать самодельную бомбу на стене Новгородского кремля, чтобы «привлечь внимание к проблемам России и русского народа».
Суть экспертизы: эксперты посчитали, что в тексте имеются признаки возбуждения вражды и ненависти по отношению к социальной группе «представители карательно-репрессивного аппарата», под которыми автор подразумевает прокуратуру, Следственный комитет, Министерство внутренних дел и судей (к этому выводу эксперты пришли, изучив принадлежащую Тимошенко тетрадь с рукописным текстом, переданную им следователем). «Люди, которые там служат и решают конкретную общественную задачу, а именно обеспечивают безопасность граждан, по мнению автора текста, воплощают в себе исключительно зло и достойны того, чтобы по ним „нанести сокрушающий удар"… Это декларация явно преступного призыва», — высказались эксперты.
Позже эксперт по делу Борис Мисонжников признавал, что Тимошенко был осужден за оскорбление госслужащих как представителей социальной группы, поскольку «за „нацизм", видимо, его привлечь к ответственности было сложней» и не исключил, что «если бы не „нацистская" подоплёка дела, его могло бы вообще не быть».
Авторы экспертизы: профессор Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ, доктор филологических наук Борис Мисонжников (→) и его коллеги — доцент кафедры политической психологии СПбГУ Наталья Свешникова и профессор Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций, доктор политических наук Галина Мельник
Реакция: приговор Тимошенко получил огласку в федеральных и региональных СМИ, содержание экспертизы и имена её авторов стали известны общественности. После этого эксперт Мисонжников пожаловался в СМИ на травлю и угрозы в соцсетях.
Рецензировавший заключение научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский обратил внимание, что эксперты ссылались, в числе прочих, на общепризнанную методику исследования экстремистских текстов, разработанную в Российском федеральном центре судебной экспертизы. В ней говорится, что представители власти не являются ни социальной, ни профессиональной группой, однако эксперты СПбГУ сделали прямо противоположный вывод.
Наказание: два года колонии строгого режима
Суть дела: дело возбудили из-за поста Тимошенко, опубликованного в январе 2015 года в одной из групп националистической направленности в социальной сети ВКонтакте. Пользователь под ником Леонид Тимо сокрушался, что «подавляющее большинство граждан России думает не головой, а телевизором», и приходил к выводу, что борьбу нужно вести не с «одурманенным народом» или российской армией, а против «антинародного режима Путина и его силовой опоры — карательно-репрессивного аппарата». Методы такой борьбы в тексте не назывались, но говорилось про «сокрушающий удар» по силовому аппарату. Текст поста Тимошенко надиктовал своей будущей супруге, сидя в колонии в Новгородской области, где отбывал срок за планы установить и взорвать самодельную бомбу на стене Новгородского кремля, чтобы «привлечь внимание к проблемам России и русского народа».
Суть экспертизы: эксперты посчитали, что в тексте имеются признаки возбуждения вражды и ненависти по отношению к социальной группе «представители карательно-репрессивного аппарата», под которыми автор подразумевает прокуратуру, Следственный комитет, Министерство внутренних дел и судей (к этому выводу эксперты пришли, изучив принадлежащую Тимошенко тетрадь с рукописным текстом, переданную им следователем). «Люди, которые там служат и решают конкретную общественную задачу, а именно обеспечивают безопасность граждан, по мнению автора текста, воплощают в себе исключительно зло и достойны того, чтобы по ним „нанести сокрушающий удар"… Это декларация явно преступного призыва», — высказались эксперты.
Позже эксперт по делу Борис Мисонжников признавал, что Тимошенко был осужден за оскорбление госслужащих как представителей социальной группы, поскольку «за „нацизм", видимо, его привлечь к ответственности было сложней» и не исключил, что «если бы не „нацистская" подоплёка дела, его могло бы вообще не быть».
Авторы экспертизы: профессор Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ, доктор филологических наук Борис Мисонжников (→) и его коллеги — доцент кафедры политической психологии СПбГУ Наталья Свешникова и профессор Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций, доктор политических наук Галина Мельник
Реакция: приговор Тимошенко получил огласку в федеральных и региональных СМИ, содержание экспертизы и имена её авторов стали известны общественности. После этого эксперт Мисонжников пожаловался в СМИ на травлю и угрозы в соцсетях.
Рецензировавший заключение научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский обратил внимание, что эксперты ссылались, в числе прочих, на общепризнанную методику исследования экстремистских текстов, разработанную в Российском федеральном центре судебной экспертизы. В ней говорится, что представители власти не являются ни социальной, ни профессиональной группой, однако эксперты СПбГУ сделали прямо противоположный вывод.
на главную
Дело студентки, которую судили за мемы
Барнаул, май 2018 года — январь 2019 года
Фигурантка: жительница Барнаула Мария Мотузная, училась на режиссёра, был волонтёркой в штабе Алексея Навального.
Наказание: отсутствует (дело закрыли в связи с изменениями законодательства и истечением срока давности, за незаконное уголовное преследование Марии выплатили компенсацию в размере ста тысяч рублей).
Суть дела: поводом для уголовного преследования стали сохраненные на странице Мотузной в социальной сети Вконтакте мемы на религиозную и межрасовую тему. По словам Мотузной, ей угрожали тюремным сроком, если она не признает вину и не согласится на рассмотрение дела в особом порядке. Это она и сделала, после чего её отпустили под подписку о невыезде. Тогда же ей заблокировали банковские карты и внесли в «Перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму» на сайте Росфинмониторинга. Все данные удалённой ещё до расследования страницы Мотузной правоохранительным органам передала социальная сеть Вконтакте.
Суть экспертизы: эксперты нашли признаки оскорбление чувств верующих в изображении курящего человека, похожего на Иисуса Христа и выпускающего дым через отверстия в ладонях, и в изображении Крестного хода, который идёт по грязной разбитой дороге. Оно сопровождается текстом «В России две беды…» — по мнению экспертов, «автор рассчитывал на популярность продолжения фразы ("дураки и дороги")».
Авторы экспертизы: сооснователь некоммерческой организации «Лингва-Эксперт» Светлана Доронина (с ней часто сотрудничает алтайский Центр Э) и секретарь комиссии правительства Алтайского края по противодействию экстремизму Марина Градусова (→).
Реакция: историю Мотузной комментировали и распространяли оппозиционный политик Алексей Навальный, рэпер Oxxxymiron, стэндап-комик Данила Поперечный, бывший президент Эстонии Тоомас Хендрик и другие. После этого резонанса стало известно о множестве аналогичных дел, началось обсуждение частичной декриминализации статьи 282 УК РФ (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства). В декабре 2018 года первую часть статьи перенесли в КоАП, то есть она стала административной. Возбуждать уголовные дела за экстремизм стало можно лишь в случае повторного нарушения.
Наказание: отсутствует (дело закрыли в связи с изменениями законодательства и истечением срока давности, за незаконное уголовное преследование Марии выплатили компенсацию в размере ста тысяч рублей).
Суть дела: поводом для уголовного преследования стали сохраненные на странице Мотузной в социальной сети Вконтакте мемы на религиозную и межрасовую тему. По словам Мотузной, ей угрожали тюремным сроком, если она не признает вину и не согласится на рассмотрение дела в особом порядке. Это она и сделала, после чего её отпустили под подписку о невыезде. Тогда же ей заблокировали банковские карты и внесли в «Перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму» на сайте Росфинмониторинга. Все данные удалённой ещё до расследования страницы Мотузной правоохранительным органам передала социальная сеть Вконтакте.
Суть экспертизы: эксперты нашли признаки оскорбление чувств верующих в изображении курящего человека, похожего на Иисуса Христа и выпускающего дым через отверстия в ладонях, и в изображении Крестного хода, который идёт по грязной разбитой дороге. Оно сопровождается текстом «В России две беды…» — по мнению экспертов, «автор рассчитывал на популярность продолжения фразы ("дураки и дороги")».
Авторы экспертизы: сооснователь некоммерческой организации «Лингва-Эксперт» Светлана Доронина (с ней часто сотрудничает алтайский Центр Э) и секретарь комиссии правительства Алтайского края по противодействию экстремизму Марина Градусова (→).
Реакция: историю Мотузной комментировали и распространяли оппозиционный политик Алексей Навальный, рэпер Oxxxymiron, стэндап-комик Данила Поперечный, бывший президент Эстонии Тоомас Хендрик и другие. После этого резонанса стало известно о множестве аналогичных дел, началось обсуждение частичной декриминализации статьи 282 УК РФ (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства). В декабре 2018 года первую часть статьи перенесли в КоАП, то есть она стала административной. Возбуждать уголовные дела за экстремизм стало можно лишь в случае повторного нарушения.
на главную
Дело крымских татар, которых судили за разговоры в мечети
Бахчисарай, Ростов-на-Дону, октябрь 2017 года — сентябрь 2020 года
Фигуранты дела: восемь крымских татар, среди которых учителя, журналисты и предприниматели
Наказание: семерых подсудимых приговорили к лишению свободы в колонии строгого режима, сроки — от тринадцати до девятнадцати лет, одного оправдали и освободили в зале суда
Суть дела: с 2015 года в Крыму преследуют крымских татар по делу «Хизб ут-Тахрир»*. Сейчас по этому делу проходит около ста человек, более семидесяти уже получили сроки. Их судят за участие в террористической деятельности либо за её организацию. Все дела строятся по одинаковому сценарию: в основу обвинительного приговора ложатся показания секретных свидетелей и выводы религиоведческой экспертизы, которая проводится экспертами в области культурологии и филологии, не имеющими глубоких познаний в религии, в частности, в Исламе. Дело «бахчисарайской восьмерки» — одно из самых громких. Восемь крымских татар, среди которых учителя, журналисты и предприниматели, судили по обвинению в терроризме.
Защита отмечала, что в разговорах мусульман в мечети ни разу не упоминалась ни «Хизб ут-Тахрир»*, ни планы по захвату власти в России. Ни у одного из обвиняемых не нашли ни взрывчатку, ни оружие, ни боеприпасы.
Суть экспертизы: в основе экспертизы — исследование расшифровки записи прослушки в мечети. Перед экспертами ставились три вопроса: о наличии вовлечения других лиц в деятельность организации, о высказываниях враждебного характера в отношении других наций и конфессий и о принадлежности к «Хизб ут-Тахрир»*. Эксперты утвердительно ответили на все вопросы. В частности, эксперт-лингвист подтвердила принадлежность подсудимых к организации, мотивируя это тем, что в разговоре они обсуждают политику, что является обязанностью члена «Хизб ут-Тахрир»*.
Авторы экспертизы: доценты кафедры русского языка, теоретической и прикладной лингвистики Башкирского государственного педагогического университета им. Акмуллы Елена Хазимуллина (→) и Юлия Фомина
Реакция: эксперт-лингвист Елена Новожилова раскритиковала эту экспертизу. Она отметила выход экспертов за пределы своей компетенции, непонимание религиозного дискурса в целом, подмену эмпирических данных, отсутствие процедуры исследования, перефразирование как метод понимания текста и противоречие в выводах. Это заключение суд принимать во внимание не стал.
Адвокаты по делу отправляли заявление на Елену Хазимуллину и её группу экспертов. «Специалисты, которые делали рецензии, заключили, что эксперты искажали диалоги и подгоняли их под выводы, а это намеренная фальсификация», – утверждает правозащитник Эмиль Курбединов. Однако в возбуждении дела было отказано.
* организация признана террористической, её деятельность на территории России запрещена
Наказание: семерых подсудимых приговорили к лишению свободы в колонии строгого режима, сроки — от тринадцати до девятнадцати лет, одного оправдали и освободили в зале суда
Суть дела: с 2015 года в Крыму преследуют крымских татар по делу «Хизб ут-Тахрир»*. Сейчас по этому делу проходит около ста человек, более семидесяти уже получили сроки. Их судят за участие в террористической деятельности либо за её организацию. Все дела строятся по одинаковому сценарию: в основу обвинительного приговора ложатся показания секретных свидетелей и выводы религиоведческой экспертизы, которая проводится экспертами в области культурологии и филологии, не имеющими глубоких познаний в религии, в частности, в Исламе. Дело «бахчисарайской восьмерки» — одно из самых громких. Восемь крымских татар, среди которых учителя, журналисты и предприниматели, судили по обвинению в терроризме.
Защита отмечала, что в разговорах мусульман в мечети ни разу не упоминалась ни «Хизб ут-Тахрир»*, ни планы по захвату власти в России. Ни у одного из обвиняемых не нашли ни взрывчатку, ни оружие, ни боеприпасы.
Суть экспертизы: в основе экспертизы — исследование расшифровки записи прослушки в мечети. Перед экспертами ставились три вопроса: о наличии вовлечения других лиц в деятельность организации, о высказываниях враждебного характера в отношении других наций и конфессий и о принадлежности к «Хизб ут-Тахрир»*. Эксперты утвердительно ответили на все вопросы. В частности, эксперт-лингвист подтвердила принадлежность подсудимых к организации, мотивируя это тем, что в разговоре они обсуждают политику, что является обязанностью члена «Хизб ут-Тахрир»*.
Авторы экспертизы: доценты кафедры русского языка, теоретической и прикладной лингвистики Башкирского государственного педагогического университета им. Акмуллы Елена Хазимуллина (→) и Юлия Фомина
Реакция: эксперт-лингвист Елена Новожилова раскритиковала эту экспертизу. Она отметила выход экспертов за пределы своей компетенции, непонимание религиозного дискурса в целом, подмену эмпирических данных, отсутствие процедуры исследования, перефразирование как метод понимания текста и противоречие в выводах. Это заключение суд принимать во внимание не стал.
Адвокаты по делу отправляли заявление на Елену Хазимуллину и её группу экспертов. «Специалисты, которые делали рецензии, заключили, что эксперты искажали диалоги и подгоняли их под выводы, а это намеренная фальсификация», – утверждает правозащитник Эмиль Курбединов. Однако в возбуждении дела было отказано.
* организация признана террористической, её деятельность на территории России запрещена
на главную
Дело активистки, которую судили за плакат
Воронеж, январь 2019 года – апрель 2019 года
Фигурантка: Ольга Музыка, активистка
Наказание: отсутствует (суд вернул дело в полицию, так как протокол и материалы дела были оформлены неправомочными лицами, дело закрыли)
Суть дела: в январе 2019 года в Воронеже прошла акция против насилия и дискриминации ЛГБТ-людей. Активисты вышли в один из гайд-парков с плакатами «Сексуальная ориентация – это норма» и «Требуем расследовать преступления против ЛГБТ в Чечне». На одну из участниц акции Ольгу Музыку полиция завела административное дело по ст. 6.21 КоАП («пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних»).
Суть экспертизы: эксперт посчитала, что лозунг «Требуем расследовать преступления против ЛГБТ в Чечне» может рассматриваться как навязывание информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, вызывающей интерес к таким отношениям, что подпадает под статью 6.21 КоАП. По мнению эксперта, в лозунге привлекает внимание аббревиатура «ЛГБТ» – она может вызвать интерес, который, будучи подкрепленным «внутренними потребностями индивида», может «перейти от теоретического исследования к практическому применению новых полученных сексуальных знаний».
Эксперт также написала, что толерантное отношение к «таким людям» – «это неплохо», но отметила, что последнее время «это стало больше походить на рекламу такого образа жизни как более правильного», и если раньше «сексуальные меньшинства скрывали свои чувства и стеснялись их», то теперь, наоборот, «стараются выделиться из толпы, буквально крича общественности, что они не такие, как все». После этого следует вывод о том, что «создание культа из нетрадиционной ориентации недопустимо».
Эксперт: учредитель и генеральный директор ООО «Центр экспертных исследований» (Сочи) Наталья Еднералова (→).
Реакция: анализируя экспертизу Натальи Еднераловой, научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский пришел к выводу, что основную роль в ней играет не исследование как таковое, а «умеренно гомофобная» позиция самого исследователя, которая транслируется через призму «экспертного» знания.
Наказание: отсутствует (суд вернул дело в полицию, так как протокол и материалы дела были оформлены неправомочными лицами, дело закрыли)
Суть дела: в январе 2019 года в Воронеже прошла акция против насилия и дискриминации ЛГБТ-людей. Активисты вышли в один из гайд-парков с плакатами «Сексуальная ориентация – это норма» и «Требуем расследовать преступления против ЛГБТ в Чечне». На одну из участниц акции Ольгу Музыку полиция завела административное дело по ст. 6.21 КоАП («пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних»).
Суть экспертизы: эксперт посчитала, что лозунг «Требуем расследовать преступления против ЛГБТ в Чечне» может рассматриваться как навязывание информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, вызывающей интерес к таким отношениям, что подпадает под статью 6.21 КоАП. По мнению эксперта, в лозунге привлекает внимание аббревиатура «ЛГБТ» – она может вызвать интерес, который, будучи подкрепленным «внутренними потребностями индивида», может «перейти от теоретического исследования к практическому применению новых полученных сексуальных знаний».
Эксперт также написала, что толерантное отношение к «таким людям» – «это неплохо», но отметила, что последнее время «это стало больше походить на рекламу такого образа жизни как более правильного», и если раньше «сексуальные меньшинства скрывали свои чувства и стеснялись их», то теперь, наоборот, «стараются выделиться из толпы, буквально крича общественности, что они не такие, как все». После этого следует вывод о том, что «создание культа из нетрадиционной ориентации недопустимо».
Эксперт: учредитель и генеральный директор ООО «Центр экспертных исследований» (Сочи) Наталья Еднералова (→).
Реакция: анализируя экспертизу Натальи Еднераловой, научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский пришел к выводу, что основную роль в ней играет не исследование как таковое, а «умеренно гомофобная» позиция самого исследователя, которая транслируется через призму «экспертного» знания.
на главную
Дело директора библиотеки, которую судили за книжки
Москва, октябрь 2015 года – июнь 2017 года
Фигурантка: директор московской Библиотеки украинской литературы Наталья Шарина
Наказание: четыре года лишения свободы условно (суд признал Шарину виновной не только в экстремизме, но и в растрате)
Суть дела: в октябре 2015 года в московской Библиотеке украинской литературы прошли обыски. Поводом стало заявление в полицию местного муниципального депутата, который утверждал, что в библиотеке хранится экстремистская литература. Во время обыска следователи изъяли несколько десятков книг, включая запрещенную «Войну в толпе» Дмитро Корчинского и брошюры запрещенной Верховным судом России украинской националистической организации УНА-УНСО. Директора библиотеки Наталью Шарину задержали и отправили под домашний арест.
Суть экспертизы: В проведённой культуролого-лингвистической и психологической экспертизах говорится о признаках возбуждения ненависти и вражды в 24-х из 25-ти предоставленных на исследование изданиях, включая детский журнал «Барвинок». Большинство книг и журналов, по мнению эксперта, имеют антироссийскую, а некоторые также антисоветскую направленность. Выражение «советская империя» экспертом называется «оскорбительной характеристикой для советской власти». Не являясь историком, Тарасов оценивал исторические факты, в том числе изложенные в документальном сборнике о голоде на Украине в 1946 году. На допросе в суде он, в частности, ссылался на книгу экс-сотрудника КГБ Юрия Козлова «Бандеризация Украины – главная угроза для России». На вопрос, почему в качестве источника он взял именно её, Тарасов ответил: потому что она написана не «русофобами» и потому что он разделяет «эту точку зрения, а не другую».
Автор экспертизы: завотделом психолингвистики Института языкознания РАН, доктор филологических наук, профессор Евгений Тарасов (→).
Реакция: начальник научно-методического отдела ГЛЭДИС Игорь Жарков раскритиковал экспертизу и в суде, и в своей рецензии. По его мнению, профессор РАН вышел за пределы профессиональной компетенции и подменил понятия, представив отрицательную и уничижительную оценку советской власти как признак антироссийской направленности текстов.
Наказание: четыре года лишения свободы условно (суд признал Шарину виновной не только в экстремизме, но и в растрате)
Суть дела: в октябре 2015 года в московской Библиотеке украинской литературы прошли обыски. Поводом стало заявление в полицию местного муниципального депутата, который утверждал, что в библиотеке хранится экстремистская литература. Во время обыска следователи изъяли несколько десятков книг, включая запрещенную «Войну в толпе» Дмитро Корчинского и брошюры запрещенной Верховным судом России украинской националистической организации УНА-УНСО. Директора библиотеки Наталью Шарину задержали и отправили под домашний арест.
Суть экспертизы: В проведённой культуролого-лингвистической и психологической экспертизах говорится о признаках возбуждения ненависти и вражды в 24-х из 25-ти предоставленных на исследование изданиях, включая детский журнал «Барвинок». Большинство книг и журналов, по мнению эксперта, имеют антироссийскую, а некоторые также антисоветскую направленность. Выражение «советская империя» экспертом называется «оскорбительной характеристикой для советской власти». Не являясь историком, Тарасов оценивал исторические факты, в том числе изложенные в документальном сборнике о голоде на Украине в 1946 году. На допросе в суде он, в частности, ссылался на книгу экс-сотрудника КГБ Юрия Козлова «Бандеризация Украины – главная угроза для России». На вопрос, почему в качестве источника он взял именно её, Тарасов ответил: потому что она написана не «русофобами» и потому что он разделяет «эту точку зрения, а не другую».
Автор экспертизы: завотделом психолингвистики Института языкознания РАН, доктор филологических наук, профессор Евгений Тарасов (→).
Реакция: начальник научно-методического отдела ГЛЭДИС Игорь Жарков раскритиковал экспертизу и в суде, и в своей рецензии. По его мнению, профессор РАН вышел за пределы профессиональной компетенции и подменил понятия, представив отрицательную и уничижительную оценку советской власти как признак антироссийской направленности текстов.
на главную
Дело трёх пермяков, которых судили за перформанс
Пермь, ноябрь 2018 года — август 2020 года
Фигуранты: политический активист Александр Шабарчин, актёр Данил Васильев и секретарь пермского отделения Либертарианской партии Александр Эткин
Наказание: Шабарчин получил два года лишения свободы (позже приговор изменили на условный срок), Васильева приговорили к году лишения свободы условно, Эткин был оправдан в связи с отсутствием состава преступления.
Суть дела: в ноябре 2018 года трое молодых людей прикрепили к столбу в центре Перми чучело. На его тело была приклеена надпись «Военный преступник Пыня В.В.». На месте головы размещена фотография президента России Владимира Путина с надписью на лбу «Лжец». На YouTube-канале «Гроза Перми» появился видеоролик, где люди в военной форме ведут человека с маской Путина по центру Перми, а потом привязывают чучело с фотографией президента к столбу около ЦУМа.
Полиция предъявила обвинение трём предполагаемым фигурантам дела о «кукле Путина». Изначально мужчин пытались обвинить в экстремизме, затем статью изменили на хулиганство. Все трое вину не признали. Шабарчин утверждает, что подготовил художественный саркастический перформанс, к которому его подтолкнуло одно из выступлений президента, содержащее в себе угрозу ядерных ударов по территориям других государств.
Суть экспертизы: первую экспертизу по заказу следователя сделали эксперты Барнаульского «Лингвистического экспертно-консультационного центра». На все вопросы по экстремистской статье (есть ли побуждения к противоправным действиям и унижение В.В. Путина) эксперты ответили «нет». Специалисты назвали акцию и видео «политической сатирой», а целью акции – обличение явлений при помощи различных комических приёмов.
После этого дело переквалифицировали на «хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору», а следователя заменили. Он назначил новую психолого-лингвистическую и юридическую экспертизы. Пять экспертов из ПГНИУ ответили «да» на три ключевых вопроса следствия (было ли нарушение порядка? были ли мотивы политической ненависти? был ли преступный сговор?). Выводы этой экспертизы легли в основу обвинения. Эксперты посчитали, что акция имела «хулиганские мотивы» и «интенцию открытого неуважения к президенту», была совершена обвиняемыми «совместно по единому замыслу». Мотив фигурантов: политическая и идеологическая вражда в отношении социальной группы лиц – «жителей РФ, поддерживающих политическую деятельность президента В.В. Путина».
Авторы экспертизы: преподаватели Пермского госуниверситета (ПГНИУ) (→) — доктор филологических наук Валерий Мишланов, кандидат юридических наук Николай Чудин, доктор психологических наук Светлана Жданова, кандидат психологических наук Лина Зарипова, магистр психологии Анна Печёркина.
Реакция: рецензировавший заключение научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский обратил внимание, что эксперты, по сути, подменили собой суд – речь идёт об обвинительном заключении, которое «мимикрирует под экспертизу и изобилует правовыми утверждениями».
Экспертизу критиковали в соцсетях, называя её «позором пермского университета». Некоторые преподаватели ПГНИУ резко высказались о работе коллег. В университет было направлено коллективное обращение его выпускников с требованием уволить преподавателей, участвовавших в экспертизе. Александра Шабарчина «Мемориал» признал политзаключённым. В Перми после этого дела был создан гражданский Комитет за свободу мнений, его цель – «сообща противостоять несправедливости, нарушению прав человека, защищая свободу выражения мнений».
Наказание: Шабарчин получил два года лишения свободы (позже приговор изменили на условный срок), Васильева приговорили к году лишения свободы условно, Эткин был оправдан в связи с отсутствием состава преступления.
Суть дела: в ноябре 2018 года трое молодых людей прикрепили к столбу в центре Перми чучело. На его тело была приклеена надпись «Военный преступник Пыня В.В.». На месте головы размещена фотография президента России Владимира Путина с надписью на лбу «Лжец». На YouTube-канале «Гроза Перми» появился видеоролик, где люди в военной форме ведут человека с маской Путина по центру Перми, а потом привязывают чучело с фотографией президента к столбу около ЦУМа.
Полиция предъявила обвинение трём предполагаемым фигурантам дела о «кукле Путина». Изначально мужчин пытались обвинить в экстремизме, затем статью изменили на хулиганство. Все трое вину не признали. Шабарчин утверждает, что подготовил художественный саркастический перформанс, к которому его подтолкнуло одно из выступлений президента, содержащее в себе угрозу ядерных ударов по территориям других государств.
Суть экспертизы: первую экспертизу по заказу следователя сделали эксперты Барнаульского «Лингвистического экспертно-консультационного центра». На все вопросы по экстремистской статье (есть ли побуждения к противоправным действиям и унижение В.В. Путина) эксперты ответили «нет». Специалисты назвали акцию и видео «политической сатирой», а целью акции – обличение явлений при помощи различных комических приёмов.
После этого дело переквалифицировали на «хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору», а следователя заменили. Он назначил новую психолого-лингвистическую и юридическую экспертизы. Пять экспертов из ПГНИУ ответили «да» на три ключевых вопроса следствия (было ли нарушение порядка? были ли мотивы политической ненависти? был ли преступный сговор?). Выводы этой экспертизы легли в основу обвинения. Эксперты посчитали, что акция имела «хулиганские мотивы» и «интенцию открытого неуважения к президенту», была совершена обвиняемыми «совместно по единому замыслу». Мотив фигурантов: политическая и идеологическая вражда в отношении социальной группы лиц – «жителей РФ, поддерживающих политическую деятельность президента В.В. Путина».
Авторы экспертизы: преподаватели Пермского госуниверситета (ПГНИУ) (→) — доктор филологических наук Валерий Мишланов, кандидат юридических наук Николай Чудин, доктор психологических наук Светлана Жданова, кандидат психологических наук Лина Зарипова, магистр психологии Анна Печёркина.
Реакция: рецензировавший заключение научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский обратил внимание, что эксперты, по сути, подменили собой суд – речь идёт об обвинительном заключении, которое «мимикрирует под экспертизу и изобилует правовыми утверждениями».
Экспертизу критиковали в соцсетях, называя её «позором пермского университета». Некоторые преподаватели ПГНИУ резко высказались о работе коллег. В университет было направлено коллективное обращение его выпускников с требованием уволить преподавателей, участвовавших в экспертизе. Александра Шабарчина «Мемориал» признал политзаключённым. В Перми после этого дела был создан гражданский Комитет за свободу мнений, его цель – «сообща противостоять несправедливости, нарушению прав человека, защищая свободу выражения мнений».
В конце октября в России впервые посадили по статье за оскорбление чувств верующих. Блогера из Таджикистана Руслана Бобиева и модель Анастасию Чистову приговорили к десяти месяцам колонии за фотосессию на фоне храма Василия Блаженного. На снимке Чистова в куртке с надписью «Полиция» стоит на коленях перед Бобиевым, а тот держит её за волосы. Судебная экспертиза этого изображения проводилась, впрочем, она не потребовалась — обвиняемые признали свою вину.
В другом резонансном, пока не завершившемся деле последних дней — деле правозащитного центра «Мемориал» — экспертиза, напротив, сыграла ключевую роль. Мосгорпрокуратура потребовала ликвидировать Центр, утверждая, в частности, что в его материалах присутствуют «лингвистические и психологические признаки оправдания деятельности участников международных террористических и экстремистских организаций». Эти выводы сделаны на основе психо-лингвистического исследования АНО «Центр социокультурных экспертиз», известной своими заключениям по делам историка Юрия Дмитриева, Pussy Riot и Свидетелей Иеговы*.
Нередко именно результаты так называемой гуманитарной экспертизы (?) ложатся в основу обвинений, позволяя ликвидировать организации и приговаривать людей к реальным срокам и штрафам за слова, изображения, видеоролики, перформансы. Группа независимых журналистов разбиралась с тем, как устроено проведение такого рода экспертиз в России и что с этим не так.
В другом резонансном, пока не завершившемся деле последних дней — деле правозащитного центра «Мемориал» — экспертиза, напротив, сыграла ключевую роль. Мосгорпрокуратура потребовала ликвидировать Центр, утверждая, в частности, что в его материалах присутствуют «лингвистические и психологические признаки оправдания деятельности участников международных террористических и экстремистских организаций». Эти выводы сделаны на основе психо-лингвистического исследования АНО «Центр социокультурных экспертиз», известной своими заключениям по делам историка Юрия Дмитриева, Pussy Riot и Свидетелей Иеговы*.
Нередко именно результаты так называемой гуманитарной экспертизы (?) ложатся в основу обвинений, позволяя ликвидировать организации и приговаривать людей к реальным срокам и штрафам за слова, изображения, видеоролики, перформансы. Группа независимых журналистов разбиралась с тем, как устроено проведение такого рода экспертиз в России и что с этим не так.
К гуманитарным экспертизам относят лингвистические, психологические и религиоведческие экспертизы. В качестве объекта выступает, как правило, текст, а задачей эксперта является его рассмотрение с точки зрения значения и контекста. В последнее время круг дисциплин, специалисты которых становятся авторами специальных судебных экспертиз, расширяется в сторону политических наук, социологии, истории.
Примерно до начала нулевых так называемая гуманитарная экспертиза была явлением редким — не было ни методических разработок, ни обширной практики. С начала нулевых спрос на такого рода экспертизу начинает расти, а к середине нулевых, по определению одного из экспертов проекта, возникает и крепнет «встречная тенденция жёсткого удовлетворения спроса на заказные экспертизы». Повторный всплеск спроса, по оценкам экспертов, приходится на конец прошлого десятилетия. С тех пор он не ослабевает.
Игорь Жарков, начальник научно-методического отдела Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС):
— С 2011 по 2017 годы количество обращений ко мне [по поводу экспертиз] колебалось примерно от 160 до 190 в год. С 2018 года этот показатель пошел вверх: 253 обращения в 2018 году, 272 — в 2019-м, 337 — в 2020-м. Я объясняю происходящий «бум» соединением двух причин. Во-первых, по моим наблюдениям, в кризис неизбежно увеличивается количество конфликтов, а суд — один из инструментов, предназначенный для разрешения споров. Во-вторых, растёт доля обращений по делам откровенно политическим либо политически мотивированным.
Эмиль Курбединов, крымский адвокат-правозащитник:
— Спрос на гуманитарную экспертизу растёт из-за всё большего возбуждения уголовных дел по статьям, где важны интерпретации разговоров. Дел, где нет насилия, но есть преследование за мыслепреступления. Дел, где говорят, что люди готовят какие-то изменения конституционного строя, принадлежат к той или иной политической группе. Рост обеспечивает как государство, так и защита, которой приходится обращаться к специалистам за альтернативными заключениями.
Дмитрий Динзе, адвокат, ранее работавший в милиции и прокуратуре:
— В основном, дела [где требуется гуманитарная экспертиза] — это отдельная категория дел, связанных с экстремизмом, терроризмом, оскорблениями и клеветой. У нас давно определился курс на тоталитарный режим и были введены нормы, которые пытаются контролировать свободу слова, высказывания, мнения.
Дмитрий Дубровский, один из авторов проекта Amicus Curiae, ассоциированный научный сотрудник Центра независимых судебных экспертиз (ЦНСИ), доцент Высшей школы экономики, кандидат исторических наук:
— Заметный рост спроса на гуманитарную экспертизу связан с тем, что расширяется законодательство, в рамках которого эта экспертиза требуется. Есть целый набор сюжетов, когда именно эксперты определяют исход дела. Проблема заключается в том, что в целом ряде ситуаций вообще ничего не сделаешь, потому что это просто оформление через суд прямой политической репрессии.
Сколько человек осудили по уголовным делам, в которых обычно требуется гуманитарная экспертиза (2009-2020 годы)
*Сокращение числа дел по статье о возбуждении ненависти или вражды связано с частичной декриминализацией статьи — теперь уголовная ответственность по ней наступает только после повторного нарушения.
Источник данных: проект «Достоевский»
Сколько человек получили реальные сроки по уголовным делам, в которых обычно требуется гуманитарная экспертиза (2009-2020 годы)
Источник данных: проект «Достоевский»
Экспертизу может заказать суд, а также правоохранительные органы (полиция, следственный комитет, ФСБ) — то есть сторона обвинения. Сторона защиты правом экспертной инициативы не обладает. Она может заказать альтернативное заключение или рецензию, однако принимать их во внимание или нет — решает суд.
Кто проводит гуманитарные экспертизы?
Государственные / окологосударственные экспертные организации
Ведомственные
Собственных экспертов имеют Министерство юстиции, ФСБ, МВД и Следственный комитет. По словам наших собеседников, ведомственные эксперты могут писать «вполне адекватные тексты». «Там есть внутренние профессиональные стандарты, которые нельзя нарушать», — комментирует Дмитрий Дубровский.
«В тех случаях, когда госэксперты работают по утвержденным методикам, они менее склонны беспредельничать», — подтверждает Игорь Жарков. Однако, подчёркивает он, «системный недостаток» государственного эксперта — его «подчиненное по отношению к власти положение».
Кроме того, говорит наш собеседник, ведомственные эксперты «начинают фантазировать», когда дела касаются нестандартной для них категории — например, экстремизма: «Наработанной, сколь-нибудь подробной методики проведения экспертиз по подобным делам у них просто нет».
Дубровский дополняет: методики, которыми пользуются ведомственные эксперты, не всегда открыты, поэтому их невозможно оценить: «У ФСБ вообще секретная методика. Может быть, там всё хорошо, только проверить невозможно».
«В тех случаях, когда госэксперты работают по утвержденным методикам, они менее склонны беспредельничать», — подтверждает Игорь Жарков. Однако, подчёркивает он, «системный недостаток» государственного эксперта — его «подчиненное по отношению к власти положение».
Кроме того, говорит наш собеседник, ведомственные эксперты «начинают фантазировать», когда дела касаются нестандартной для них категории — например, экстремизма: «Наработанной, сколь-нибудь подробной методики проведения экспертиз по подобным делам у них просто нет».
Дубровский дополняет: методики, которыми пользуются ведомственные эксперты, не всегда открыты, поэтому их невозможно оценить: «У ФСБ вообще секретная методика. Может быть, там всё хорошо, только проверить невозможно».
Примеры
Экспертные центры при вузах
Более качественными являются те экспертизы, на которых назначают учёных, говорит Дмитрий Динзе, ссылаясь на собственный опыт. Однако, подчёркивает собеседник, сегодня вузы также начинают «играть на стороне обвинения». «Самые одиозные и скандальные экспертизы исходят от университетов. Как ни странно, они не проходят контроль научного сообщества», — считает Дмитрий Дубровский.
В частности, все наши собеседники, сошлись во мнении в отношении экспертного центра при СПбГУ. «Раньше он был независимым и делал достаточно хорошие экспертизы, но буквально три-четыре года назад у них что-то поменялось, и они стали делать экспертизы с выводами, которые интересуют обвинение», — комментирует Дмитрий Динзе. «Центр экспертиз при СПбГУ, к сожалению, очень сильно испортился, а был приличным», — подтверждает Дмитрий Дубровский.
В частности, все наши собеседники, сошлись во мнении в отношении экспертного центра при СПбГУ. «Раньше он был независимым и делал достаточно хорошие экспертизы, но буквально три-четыре года назад у них что-то поменялось, и они стали делать экспертизы с выводами, которые интересуют обвинение», — комментирует Дмитрий Динзе. «Центр экспертиз при СПбГУ, к сожалению, очень сильно испортился, а был приличным», — подтверждает Дмитрий Дубровский.
Примеры
Негосударственные экспертные организации и эксперты
Некоммерческие организации
С одной стороны, автономная некоммерческая организация — это способ существования независимой экспертизы, говорит Дмитрий Дубровский. Но с другой, частная экспертиза может становиться «прибежищем» экспертов, которые себя дискредитировали. «Эксперты, которых уволили из профильных организацией из-за вопиющих нарушений, собираются в кучу и зарабатывают деньги», — комментирует адвокат Дмитрий Динзе. «Лицензия не нужна, они устраивают некоммерческую организацию и стряпают экспертизы», — дополняет правозащитник Эмиль Кубердинов.
Эксперты, выступающие в частном порядке
Многие независимые эксперты только оформляют свои заключения через некоммерческие организации, но по факту работают сами по себе. Это справедливо также в отношении преподавателей вузов. В этом случае эксперты подписывают документ своим именем, но, как правило, указывают аффилиацию с образовательным или научным учреждением. Это приводит к тому, что экспертиза, выполненная в частном порядке, воспринимается как экспертная позиция всего учреждения, хотя в реальности может не иметь к нему отношения.
Пример
Ведомственные экспертные организации
примеры
Экспертный центр Следственного комитета РФ: экспертиза по делу об оскорблении политиком Алексеем Навальным ветерана ВОВ. Оппозиционер назвал «продажными холуями» участников видеоролика в поддержку поправок к Конституции, среди участников был ветеран войны. Навального приговорили к штрафу — восемьсот пятьдесят тысяч рублей.
Экспертное подразделение УФСБ по Свердловской области: экспертиза по делу политолога Фёдора Крашенинникова. В посте в телеграм-канале он употребил выражение «Какие же *** [секс-работницы] эти путинские судьи». Заплатил штраф тридцать тысяч рублей.
Отдел криминалистического сопровождения ГСУ СК Петербурга: экспертиза по делу активиста движения «Солидарность» Эдуарда Никитина. В социальной сети Вконтакте он рассказал анекдот про «вишенку на говне», связав его с предстоящими выборами. Дело прекратили в связи с декриминализацией статьи 282 УК РФ.
Экспертное подразделение УФСБ по Свердловской области: экспертиза по делу политолога Фёдора Крашенинникова. В посте в телеграм-канале он употребил выражение «Какие же *** [секс-работницы] эти путинские судьи». Заплатил штраф тридцать тысяч рублей.
Отдел криминалистического сопровождения ГСУ СК Петербурга: экспертиза по делу активиста движения «Солидарность» Эдуарда Никитина. В социальной сети Вконтакте он рассказал анекдот про «вишенку на говне», связав его с предстоящими выборами. Дело прекратили в связи с декриминализацией статьи 282 УК РФ.
Экспертные центры при вузах
примеры
Научно-исследовательский центр судебной экспертизы и криминалистики при Калужском государственном университете им. К.Э. Циолковского: экспертиза по делу жителя Калуги Ивана Любшина. В соцсети Вконтакте он назвал «героем» анархиста Михаила Жлобицкого, совершившего самоподрыв на проходной архангельского УФСБ. Приговорён к пяти годам и двум месяцам заключения в колонии общего режима.
Экспертный центр при Университете им. Герцена (Санкт-Петербург): экспертиза издания «Вторжение в Украину. Хроника российской агрессии», описывающего хронологию конфликта на востоке Украины в 2014-2015 годах. Суд не стал признавать издание экстремистским.
Центр экспертных исследований Крымского федерального университета им. Вернадского: дело крымскотатарского активиста Шевкета Раззакова. Он совершил «беспричинный плевок» (именно он исследовался экспертами) в сторону силовиков во время столкновений в Бахчисарае. Заплатил штраф двадцать тысяч рублей.
Экспертный центр при Университете им. Герцена (Санкт-Петербург): экспертиза издания «Вторжение в Украину. Хроника российской агрессии», описывающего хронологию конфликта на востоке Украины в 2014-2015 годах. Суд не стал признавать издание экстремистским.
Центр экспертных исследований Крымского федерального университета им. Вернадского: дело крымскотатарского активиста Шевкета Раззакова. Он совершил «беспричинный плевок» (именно он исследовался экспертами) в сторону силовиков во время столкновений в Бахчисарае. Заплатил штраф двадцать тысяч рублей.
Экспертные организации, учрёжденные органами власти
Московский исследовательский центр (учреждён Департаментом региональной безопасности и противодействия коррупции города Москвы): экспертиза по делу лингвиста Алексея Касьяна. Ему вменялось возбуждение ненависти за несколько публикаций в «Живом журнале», но дело не завели из-за отсутствия состава преступления.
Некоммерческие организации, проводящие экспертизу
примеры
Ассоциация экспертов, научных работников и специалистов «Центр исследований и экспертиз „Этна“»: дело о книге «Девять комментариев о коммунистической партии». В издании содержится резкая критика деятельности Коммунистической партии Китая. Суд не признал его экстремистским, но при этом запретил к распространению.
АНО «Казанский межрегиональный центр экспертиз»: алуштинское дело «Хизб ут-Тахрир»*. Проанализировав аудиозаписи и расшифровки разговоров в мечети, следователь интерпритировал использование исламских терминов, иных «косвенных» и «прямых» признаков как связь с деятельностью организации. Обвинение запросило фигурантам дела от четырнадцати до девятнадцати лет колонии строгого режима
АНО «Лингва-эксперт»: дело волонтёрки штаба Навального Марии Мотузной (→). Она разместила фото Крестного хода — люди в кадре идут по разбитой дороге, изображение сопровождается подписью «В России две беды…» Уголовное дело прекратили в связи с декриминализацией статьи 282 УК РФ.
* «Хизб ут-Тахрир» признан террористической организацией, её деятельность запрещена на территории России
АНО «Казанский межрегиональный центр экспертиз»: алуштинское дело «Хизб ут-Тахрир»*. Проанализировав аудиозаписи и расшифровки разговоров в мечети, следователь интерпритировал использование исламских терминов, иных «косвенных» и «прямых» признаков как связь с деятельностью организации. Обвинение запросило фигурантам дела от четырнадцати до девятнадцати лет колонии строгого режима
АНО «Лингва-эксперт»: дело волонтёрки штаба Навального Марии Мотузной (→). Она разместила фото Крестного хода — люди в кадре идут по разбитой дороге, изображение сопровождается подписью «В России две беды…» Уголовное дело прекратили в связи с декриминализацией статьи 282 УК РФ.
* «Хизб ут-Тахрир» признан террористической организацией, её деятельность запрещена на территории России
Коммерческие организации, проводящие экспертизу
примеры
ООО «Лагуна-100»: экспертиза по делу блогера Вячеслава Егорова. Он озвучил предположение о том, что волна заболеваемости внебольничной пневмонией осенью 2019 года в Коломне могла быть связана с коронавирусом. Заплатил штраф тридцать тысяч рублей. На сайте организации можно узнать, что помимо судебно-экспертной деятельности, «Лагуна» занимается также печатью, ламинированием, набором текстов и шиномонтажом.
ООО «Центр экспертных исследований»: экспертиза по делу ЛГБТ-активистки Ольги Музыки (→). Она вышла на одиночный пикет с плакатом «Требуем расследовать преступления против ЛГБТ в Чечне». В возбуждении дела было отказано.
ООО «Консорциум»: дело журналистки Светланы Прокопьевой (→). Она написала колонку для псковского онлайн-издания, где рассуждала о причинах самоподрыва Михаила Жлобицкого у входа в архангельское ФСБ. Была приговорена к штрафу в размере пятьсот тысяч рублей
ООО «Центр экспертных исследований»: экспертиза по делу ЛГБТ-активистки Ольги Музыки (→). Она вышла на одиночный пикет с плакатом «Требуем расследовать преступления против ЛГБТ в Чечне». В возбуждении дела было отказано.
ООО «Консорциум»: дело журналистки Светланы Прокопьевой (→). Она написала колонку для псковского онлайн-издания, где рассуждала о причинах самоподрыва Михаила Жлобицкого у входа в архангельское ФСБ. Была приговорена к штрафу в размере пятьсот тысяч рублей
Мы попытались связаться с двенадцатью экспертами, которые готовили заключения, вызвавшие общественный резонанс. Большинство отказались лично либо через пресс-службы вузов или руководство организаций, в которых работают. С двумя связаться не удалось вообще. Один из экспертов ответил на некоторые вопросы в переписке. Только одна эксперт дала развёрнутое интервью.
Что это за люди?
Наталия Крюкова, эксперт по ереси и порнографии
Генеральный директор АНО «Центр социокультурных экспертиз» (Москва)
Отказалась от интервью, сославшись на то, что «рынка судебных экспертиз» не существует, поэтому обсуждать нечего.
Профессиональный путь
В 1981 году окончила математический факультет Московского государственного педагогического института им. Ленина. В 1989 году защитила кандидатскую диссертацию на тему «Дидактические основы использования задач с социально-значимым содержанием как средства реализации принципа связи обучения с жизнью». Кандидат педагогических наук.
Карьеру эксперта начала в Российском институте культурологии (РИК), где с 1992 года работала старшим научным сотрудником, а с 2003 года занимала должность заместителя директора по общим вопросам. В 2014 году институт ликвидировали, и Наталия Крюкова вместе с другим его бывшим сотрудником Виталием Батовым создала автономную некоммерческую организацию Центр социокультурных экспертиз, зарегистрировав её по тому же адресу, где располагался РИК.
Экспертный стаж
Достоверно неизвестен. В своих заключениях она указывает разные данные: например, в экспертизе 2015 года — 9 лет, в экспертизах 2017 и 2019 годов — 10 лет. По подсчётам научного сотрудника Центра независимых социологических исследований Дмитрия Дубровского, более пятидесяти экспертиз Крюковой закончились обвинительными приговорами — от штрафов до реальных тюремных сроков.
Мировоззрение
Во время допроса на одном из судебных процессов заявила, что не верит в бога.
Известна экспертизами в следующих делах:
Критика
Экспертные заключения Наталии Крюковой не раз подвергались критике как адвокатов и фигурантов дел, так и экспертного сообщества. Главные претензии состоят в том, что Крюкова, имея квалификацию учителя математики, делает лингвистические, психологические, культурологические и даже религиоведческие экспертизы, суды принимают их и выносят на их основе решения. Сама эксперт на одном из судебных процессов заявляла, что «по сути, математика и лингвистика — это одно и то же».
Известен один эпизод, когда суд усомнился в профессионализме Наталии Крюковой. В 2012 году в суде рассматривалось дело бывшего следователя, обвиняемого в вымогательстве взятки у президента ООО «Росэнергомаш». Крюкова по заказу стороны защиты делала лингвистическое исследование телефонных переговоров обвиняемых и пришла к выводу, что получение или передача кому-либо денежных средств предметом разговоров не является. Судья оглашать заключение Крюковой перед присяжными, посчитав её некомпетентной.
* Религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России», входящие в её структуру местные религиозные организации, а также все автономные местные религиозные организации Свидетели Иеговы признаны экстремистскими, их деятельность запрещена на территории России.
Профессиональный путь
В 1981 году окончила математический факультет Московского государственного педагогического института им. Ленина. В 1989 году защитила кандидатскую диссертацию на тему «Дидактические основы использования задач с социально-значимым содержанием как средства реализации принципа связи обучения с жизнью». Кандидат педагогических наук.
Карьеру эксперта начала в Российском институте культурологии (РИК), где с 1992 года работала старшим научным сотрудником, а с 2003 года занимала должность заместителя директора по общим вопросам. В 2014 году институт ликвидировали, и Наталия Крюкова вместе с другим его бывшим сотрудником Виталием Батовым создала автономную некоммерческую организацию Центр социокультурных экспертиз, зарегистрировав её по тому же адресу, где располагался РИК.
Экспертный стаж
Достоверно неизвестен. В своих заключениях она указывает разные данные: например, в экспертизе 2015 года — 9 лет, в экспертизах 2017 и 2019 годов — 10 лет. По подсчётам научного сотрудника Центра независимых социологических исследований Дмитрия Дубровского, более пятидесяти экспертиз Крюковой закончились обвинительными приговорами — от штрафов до реальных тюремных сроков.
Мировоззрение
Во время допроса на одном из судебных процессов заявила, что не верит в бога.
Известна экспертизами в следующих делах:
- Дело правозащитного центра «Мемориал». Вместе с коллегой Александром Тарасовым стала автором «справки», которая легла в основу иска о ликвидации организации (подан прокуратурой Москвы, рассмотрение пока не завершено). Авторы документа утверждают, что проанализированные ими материалы с сайта правозащитного центра «направлены на формирование у неопределенного круга лиц представления о допустимости осуществления террористической и экстремистской деятельности».
- Дело нацбола Николая Авдюшенкова. Вместе с коллегой Виталием Батовым сочла экстремистским лозунг «Убей в себе раба!» в листовках национал-большевиков. Экстремизм, по мнению экспертов, заключался в призыве к насилию над самим собой, а также в том, что фраза «подталкивает людей к мысли, что в России рабство» и призывает «на борьбу с рабством — то есть с государственным строем».
- Дело историка Юрия Дмитриева. Была соавтором экспертизы. Эксперты признали порнографическими девять фотографий обнаженной приёмной дочери Дмитриева, которые он делал, чтобы задокументировать физическое развитие девочки для органов опеки. Обвинение в изготовлении порнографии затем сняли, однако Дмитриева признали виновным в насильственных действиях сексуального характера. Его приговорили к 13 годам заключения.
- Дела в отношении Свидетелей Иеговы*. Крюкова в соавторстве с Александром Тарасовым написала более пятидесяти исследований в рамках этого процесса. В частности, эксперты признали экстремистским материалом Библию в переводе Свидетелей Иеговы. То, что Свидетели Иеговы верят в грядущий конец света, победу Иисуса над дьяволом и начало нового мироустройства, они посчитали обоснованием необходимости свержения конституционного строя РФ и призывами к нарушению территориальной целостности России. А утверждения о богоизбранности Свидетелей и критику католической церкви трактовали как возбуждение вражды и ненависти по религиозному признаку.
- Дело блогера Владислава Синицы, приговорённого к пяти годам колонии за твит, в котором описал гипотетическую ситуацию — мол, участники митингов могут отомстить силовикам, похитив и убив их детей. Крюкова проводила экспертизу вновь совместно с Александром Тарасовым, в твите они нашли «деструктивное поведение, противоречащее нормам существования в обществе, наносящее моральный и физический ущерб окружающим».
Критика
Экспертные заключения Наталии Крюковой не раз подвергались критике как адвокатов и фигурантов дел, так и экспертного сообщества. Главные претензии состоят в том, что Крюкова, имея квалификацию учителя математики, делает лингвистические, психологические, культурологические и даже религиоведческие экспертизы, суды принимают их и выносят на их основе решения. Сама эксперт на одном из судебных процессов заявляла, что «по сути, математика и лингвистика — это одно и то же».
Известен один эпизод, когда суд усомнился в профессионализме Наталии Крюковой. В 2012 году в суде рассматривалось дело бывшего следователя, обвиняемого в вымогательстве взятки у президента ООО «Росэнергомаш». Крюкова по заказу стороны защиты делала лингвистическое исследование телефонных переговоров обвиняемых и пришла к выводу, что получение или передача кому-либо денежных средств предметом разговоров не является. Судья оглашать заключение Крюковой перед присяжными, посчитав её некомпетентной.
* Религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России», входящие в её структуру местные религиозные организации, а также все автономные местные религиозные организации Свидетели Иеговы признаны экстремистскими, их деятельность запрещена на территории России.
Шамиль Махмудов, эксперт по скинхедам и коловрату
Профессор кафедры русского языка, культуры речи и методики их преподавания Самарского государственного социально-педагогического университета, доктор педагогических наук, академик Академии педагогических и социальных наук.
Отказался от интервью с формулировкой «Извините, но не могу».
Профессиональный путь
Родился в 1950 году, в туркменском городе Чарджоу (ныне Туркменабад), в семье учителей. С семнадцати лет работал в школе: сначала пионервожатым, после Туркменского пединститута — учителем русского языка и литературы, затем замдиректора по воспитательной работе.
В 1981 году пришёл работать в родной вуз, где «дослужился» до профессора и заведующего кафедрой пропедевтики и методики преподавания русского языка и литературы. Там же защитил две диссертации. Сначала кандидатскую — о военно-патриотическом воспитании учащихся средствами русской литературы, затем докторскую — о подготовке учителей-словесников.
В начале 90-х, когда в национальных республиках бывшего СССР начались притеснения русских, переехал в Самару, где стал преподавателем местного педуниверситета. Работает в нём до сих пор. Читает курсы по культуре речи, риторике, стилистике, филологическому анализу текста, теории речевой деятельности.
Имеет научные публикации по теме лингвистических экспертиз.
Чем интересен
В СМИ и блогах встречается множество упоминаний о том, что в 2002 году Шамиль Махмудов якобы был осуждён за получение взяток от своих студентов. Одна из ответчиц по делу о пропаганде нацизма на празднике «Комоедица» также заявляла в суде, что не доверяет эксперту, который был осуждён за «взятки».
Документального подтверждения судимости Махмудова найти не удалось. Приговоров за 2002 год нет в электронных судебных базах, а для доступа к бумажным архивам необходимо знать, в каком именно суде был вынесен приговор — эту информацию получить мы не смогли.
Известен следующими экспертизами:
Профессиональный путь
Родился в 1950 году, в туркменском городе Чарджоу (ныне Туркменабад), в семье учителей. С семнадцати лет работал в школе: сначала пионервожатым, после Туркменского пединститута — учителем русского языка и литературы, затем замдиректора по воспитательной работе.
В 1981 году пришёл работать в родной вуз, где «дослужился» до профессора и заведующего кафедрой пропедевтики и методики преподавания русского языка и литературы. Там же защитил две диссертации. Сначала кандидатскую — о военно-патриотическом воспитании учащихся средствами русской литературы, затем докторскую — о подготовке учителей-словесников.
В начале 90-х, когда в национальных республиках бывшего СССР начались притеснения русских, переехал в Самару, где стал преподавателем местного педуниверситета. Работает в нём до сих пор. Читает курсы по культуре речи, риторике, стилистике, филологическому анализу текста, теории речевой деятельности.
Имеет научные публикации по теме лингвистических экспертиз.
Чем интересен
В СМИ и блогах встречается множество упоминаний о том, что в 2002 году Шамиль Махмудов якобы был осуждён за получение взяток от своих студентов. Одна из ответчиц по делу о пропаганде нацизма на празднике «Комоедица» также заявляла в суде, что не доверяет эксперту, который был осуждён за «взятки».
Документального подтверждения судимости Махмудова найти не удалось. Приговоров за 2002 год нет в электронных судебных базах, а для доступа к бумажным архивам необходимо знать, в каком именно суде был вынесен приговор — эту информацию получить мы не смогли.
Известен следующими экспертизами:
- Дело о псевдодокументальном фильме Павла Бардина про банду скинхедов «Россия-88». Махмудов обнаружил в картине 71 эпизод, возбуждающий вражду и ненависть по признаку национальности, и упрекнул авторов в романтизации скинхедского движения. Из каждого эпизода он вывел некие «смыслы», к которым свелась экспертиза. Так, диалог героев о России для русских на фоне рекламы PEPSI «как бы глядящей сверху вниз, свысока на персонажей и на зрителя», по мнению Махмудова, воспринимается «более обостренно». Прокуратура отказалась от иска, дело об экстремизме прекратили.
- Дело о празднике «Славянская Комоедица», который отмечался в марте 2016 года в селе Красный Яр Самарской области. В значке коловрата из калёного стекла, который раздавала участница праздника, а также в «свастических узорах» на костюмах двух мужчин Махмудов увидел «признаки попытки реанимировать нацистскую символику», а также «признаки возбуждения вражды по отношению к какой-либо группе лиц». Трое участников «Комоедицы» получили штрафы по две тысячи рублей.
- Дело самарской активистки Евдокии Романовой. Девушка репостила в соцсетях ссылки на статьи об ЛГБТ-движении. В их числе были публикации The Guardian и BuzzFeed. Эксперт пришёл к выводу, что материалы содержат «пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений», а некоторые формируют «искаженное представление о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных отношений». Суд оштрафовал активистку на 50 тысяч рублей.
Ольга Якоцуц, эксперт по оправданию терроризма
Директор и единственный эксперт ООО «Консорциум» (Абакан)
Отказалась от интервью, потому что считает, что тему экспертиз «не стоит публично транслировать».
Профессиональный путь
Окончила Абаканский государственный педагогический университет по специальностям «Русский язык и литература» и «Психология». Имеет учёную степень кандидата психологических наук по специальности «общая психология, психология личности, история психологии».
В 2018 году прошла переподготовку по программе «Психологическое консультирование». Дистанционно освоила программу «Судебно-лингвистическая экспертиза» в АНО «Академия дополнительного профессионального образования».
В интервью одному из абаканских изданий рассказывала, что «имеет большой опыт работы на грани психологии и психиатрии», в том числе в качестве психолога-эксперта по уголовным делам. Там же утверждает, что как психолог работала с участниками войны в Афганистане и Чечне и с «лицами с ограниченными возможностями здоровья».
Чем интересна
В 2009 году Якоцуц баллотировалась в депутаты Верховного Совета Республики Хакасия от «Единой России», в 2018 году — от «Патриотов России», причём последний раз указывала своим местом работы Эксплуатационно-локомотивное депо в Абакане.
На сайте газеты «Красноярский железнодорожник» есть материалы, подписанные Ольгой Якоцуц, там же указана её должность — начальник физкультурно-оздоровительного центра.
Мировоззрение
Ольга Якоцуц называется себя «активным общественником». В уже упомянутом интервью она рассказала, что её «личностная и гражданская позиция» позволили найти «такое направление как Общероссийский Народный Фронт». Якоцуц – член штаба ОНФ.
«Мое мнение: не нужно сотрясать воздух, не нужно сотрясать интернет. Вы делайте конкретные шаги: вступайте в политическую партию, работайте с государством, и вы тогда сможете реализовать свои потенциальные возможности», – обозначает свою позицию эксперт.
В качестве члена ОНФ Якоцуц принимала участие в праздновании четвёртой годовщины воссоединения Крыма и Севастополя с Россией. В своём выступлении заявила, что «в сердце и сознании людей Крым был и остаётся неотъемлемой частью России».
В интервью «Агентству информационных сообщений» объяснила свою позицию по делу Светланы Прокопьевой, которую осудили за оправдание терроризма. По мнению Якоцуц, позицию вроде той, что выразила журналистка в своей колонке, можно высказывать «дома на диване, друзьям».
Известна экспертизами по следующим делам:
Эксперты ГЛЭДИС, филологи Елизавета Колтунова и Тимур Радбиль и психолог Сергей Давыдов написали рецензию на экспертизу Якоцуц по делу Лидии Бариновой. Они обратили внимание на многочисленные нестыковки и откровенные натяжки в тексте экспертизы, пришли к выводу о крайне низком профессиональном уровне экспертизы и недостоверности выводов.
Профессиональный путь
Окончила Абаканский государственный педагогический университет по специальностям «Русский язык и литература» и «Психология». Имеет учёную степень кандидата психологических наук по специальности «общая психология, психология личности, история психологии».
В 2018 году прошла переподготовку по программе «Психологическое консультирование». Дистанционно освоила программу «Судебно-лингвистическая экспертиза» в АНО «Академия дополнительного профессионального образования».
В интервью одному из абаканских изданий рассказывала, что «имеет большой опыт работы на грани психологии и психиатрии», в том числе в качестве психолога-эксперта по уголовным делам. Там же утверждает, что как психолог работала с участниками войны в Афганистане и Чечне и с «лицами с ограниченными возможностями здоровья».
Чем интересна
В 2009 году Якоцуц баллотировалась в депутаты Верховного Совета Республики Хакасия от «Единой России», в 2018 году — от «Патриотов России», причём последний раз указывала своим местом работы Эксплуатационно-локомотивное депо в Абакане.
На сайте газеты «Красноярский железнодорожник» есть материалы, подписанные Ольгой Якоцуц, там же указана её должность — начальник физкультурно-оздоровительного центра.
Мировоззрение
Ольга Якоцуц называется себя «активным общественником». В уже упомянутом интервью она рассказала, что её «личностная и гражданская позиция» позволили найти «такое направление как Общероссийский Народный Фронт». Якоцуц – член штаба ОНФ.
«Мое мнение: не нужно сотрясать воздух, не нужно сотрясать интернет. Вы делайте конкретные шаги: вступайте в политическую партию, работайте с государством, и вы тогда сможете реализовать свои потенциальные возможности», – обозначает свою позицию эксперт.
В качестве члена ОНФ Якоцуц принимала участие в праздновании четвёртой годовщины воссоединения Крыма и Севастополя с Россией. В своём выступлении заявила, что «в сердце и сознании людей Крым был и остаётся неотъемлемой частью России».
В интервью «Агентству информационных сообщений» объяснила свою позицию по делу Светланы Прокопьевой, которую осудили за оправдание терроризма. По мнению Якоцуц, позицию вроде той, что выразила журналистка в своей колонке, можно высказывать «дома на диване, друзьям».
Известна экспертизами по следующим делам:
- Дело защитницы хакасской культуры Лидии Баиновой. Женщина столкнулась с националистическими высказываниями в свой адрес в одном из ресторанов Абакана и написала об этом эмоциональный пост во Вконтакте. Эксперт Ольга Якоцуц обнаружила «националистические настроения» в словах Баиновой «Как же задолбал национализм в Абакане» и «Уважайте хакасов». Слова «В такие минуты хочется устроить революцию и переворот! Вернуть власть, землю нашему народу! Отвоевать!» сочли экстремистскими призывами. Однако дело было закрыто за отсутствием состава преступления.
- Дело журналистки Светланы Прокопьевой (→). В ноябре 2018 года во время своей авторской передачи «Минутка просветления» на «"Эхе Москвы" в Пскове» Прокопьева прочитала текст с размышлениями о причинах взрыва, устроенного 17-летним Михаилом Жлобицким в УФСБ Архангельска. Журналистка связала самоподрыв Жлобицкого с обстановкой в стране. Прокопьеву приговорили к штрафу в 500 тысяч рублей. В основу приговора легла экспертиза, в которой принимала Ольга Якоцуц. Она гласит, что в тексте присутствуют признаки оправдания действий, «связанных с устрашением» и «создающих опасность гибели людей». Эксперты заключают, что статья выставляет государство в неблаговидном свете, формирует враждебное отношение к правоохранителям и силовикам.
Эксперты ГЛЭДИС, филологи Елизавета Колтунова и Тимур Радбиль и психолог Сергей Давыдов написали рецензию на экспертизу Якоцуц по делу Лидии Бариновой. Они обратили внимание на многочисленные нестыковки и откровенные натяжки в тексте экспертизы, пришли к выводу о крайне низком профессиональном уровне экспертизы и недостоверности выводов.
Лариса Астахова, эксперт по деструктивным сектам
Заведующая кафедрой теологии Института гуманитарных и прикладных наук при МГЛУ им. Мориса Тореза (Москва). Доктор философских наук. Член Экспертной группы по совершенствованию законодательства в сфере свободы совести и религиозных объединений Экспертного совета Комитета Госдумы по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений. Член Экспертного совета Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования по научной специальности «Теология». Член Экспертного совета при Комиссии по межнациональным и межрелигиозным отношениям Общественной палаты Республики Татарстан. YouTube-блогер – ведёт канал Faith&fiction.
От интервью отказалась, сославшись на состояние здоровья.
Профессиональный путь
Родилась в 1977 году в Казани. В 1999 году окончила окончила Казанский госуниверситет, получив специальность «социолог» со специализацией в области социологии религии.
До переезда в Москву двенадцать лет работала в Казанском федеральном университете на кафедре религиоведения, пять из которых была заведующей. В 2018 году была уволена в связи с окончанием контракта, после чего получила приглашение возглавить кафедру теологии в московском вузе.
В 2020 году начала вести YouTube-канал. У канала около четырёхсот подписчиков, он регулярно обновляется. Видео посвящены религиозным учениям либо субкультурам. Иногда появляются ролики о православии. В статье об Астаховой в Википедии канал назван «информационно-просветительским с образовательными элементами „Faith&fiction“», его цель — «профилактика мировоззренческой и межрелигиозной напряжённости». Единственный популярный ролик на канале (10 тысяч просмотров) — разговор о церкви и её проблемах с Андреем Кураевым, религиозным деятелем, известным своими резкими высказываниями о других конфессиях и впоследствии лишённым сана. Сама Астахова в кадре появляется редко. Единственный ролик, где она выступает в качестве ведущей — видео с разбором кейса комика Александра Долгополова, которого обвиняли в оскорблении чувств верующих.
Мировоззрение
Астахова — православная христианка. Её супруг — отец Кирилл (Ярослав) Бухараев — православный священник. Связь своей веры с профессиональной жизнью Астахова отрицает.
«Мой профессионализм признал суд, он закреплен фактом кандидатской и докторской диссертации. Логика, предложенная моими оппонентами, подразумевает, что президент России Владимир Путин должен оставить свой пост, так как он по самоидентификации — православный, следовательно, не сможет профессионально выполнять свои обязанности, будет ангажированным», — объяснила она.
Чем интересна
В программе дисциплины «Новые религиозные движения», написанной Астаховой для Казанского университета в 2014 году, она регулярно ссылается на книги Александра Дворкина (?) и исследует его сектоведческий подход. Астахову называли его последовательницей, она связь с Дворкиным отрицала.
В 2016 в Министерство науки образования поступило заявление о лишении Астаховой учёной степени в связи с большим количеством некорректных заимствований в докторской диссертации. По словам заявителя, их общий объём составил 55,6% от всего текста докторской. На диссертационном совете в ЛГУ им. Пушкина степень у Астаховой решили не забирать, основываясь на том, что к научной стороне работы претензии не было — только к оформлению.
Известна экспертизами в следующих делах:
Критика
Экспертное заключение Астаховой по Саентологической церкви вызвало бурную дискуссию в научном сообществе. Защитники саентологов обратили внимание, что в экспертизе Астахова якобы цитирует книгу основателя движения Рона Хаббарда «Введение в саентологическую этику», и цитата содержит в себе базовую цель саентолога — управление собой и окружающими. Однако ни в одной из работ Хаббарда эта цитата не встречается. Юристы назвали это интеллектуальным подлогом. Доктор философских наук Екатерина Элбакян пришла к выводу, что эксперт «грубо нарушила сами принципы подготовки экспертизы», давая оценку одной религии с позиции другой. «Такая оценка не может быть объективной и научной, потому что носит конфессионально-ограниченный характер», — заключила Элбакян.
Экспертизу по делу Михаила Устьянцева (→) раскритиковал адвокат Дмитрий Динзе. Он указал, что в ней не была исследована террористическая сторона деятельности организации и нет религиозной расшифровки текстов, которые присутствуют в объёме доказательств. Без них не ясно, каких конкретно взглядов придерживался лидер организации Сёко Асахара на применение насилия в отношении граждан и государства.
* организация признана террористической, её деятельность запрещена на территории России
Профессиональный путь
Родилась в 1977 году в Казани. В 1999 году окончила окончила Казанский госуниверситет, получив специальность «социолог» со специализацией в области социологии религии.
До переезда в Москву двенадцать лет работала в Казанском федеральном университете на кафедре религиоведения, пять из которых была заведующей. В 2018 году была уволена в связи с окончанием контракта, после чего получила приглашение возглавить кафедру теологии в московском вузе.
В 2020 году начала вести YouTube-канал. У канала около четырёхсот подписчиков, он регулярно обновляется. Видео посвящены религиозным учениям либо субкультурам. Иногда появляются ролики о православии. В статье об Астаховой в Википедии канал назван «информационно-просветительским с образовательными элементами „Faith&fiction“», его цель — «профилактика мировоззренческой и межрелигиозной напряжённости». Единственный популярный ролик на канале (10 тысяч просмотров) — разговор о церкви и её проблемах с Андреем Кураевым, религиозным деятелем, известным своими резкими высказываниями о других конфессиях и впоследствии лишённым сана. Сама Астахова в кадре появляется редко. Единственный ролик, где она выступает в качестве ведущей — видео с разбором кейса комика Александра Долгополова, которого обвиняли в оскорблении чувств верующих.
Мировоззрение
Астахова — православная христианка. Её супруг — отец Кирилл (Ярослав) Бухараев — православный священник. Связь своей веры с профессиональной жизнью Астахова отрицает.
«Мой профессионализм признал суд, он закреплен фактом кандидатской и докторской диссертации. Логика, предложенная моими оппонентами, подразумевает, что президент России Владимир Путин должен оставить свой пост, так как он по самоидентификации — православный, следовательно, не сможет профессионально выполнять свои обязанности, будет ангажированным», — объяснила она.
Чем интересна
В программе дисциплины «Новые религиозные движения», написанной Астаховой для Казанского университета в 2014 году, она регулярно ссылается на книги Александра Дворкина (?) и исследует его сектоведческий подход. Астахову называли его последовательницей, она связь с Дворкиным отрицала.
В 2016 в Министерство науки образования поступило заявление о лишении Астаховой учёной степени в связи с большим количеством некорректных заимствований в докторской диссертации. По словам заявителя, их общий объём составил 55,6% от всего текста докторской. На диссертационном совете в ЛГУ им. Пушкина степень у Астаховой решили не забирать, основываясь на том, что к научной стороне работы претензии не было — только к оформлению.
Известна экспертизами в следующих делах:
- Дело о о ликвидации Саентологической церкви Москвы. Одной из причин решения суда стала экспертиза Ларисы Астаховой. Она подтвердила, что саентологи осуществляют религиозную деятельность, которая не соответствует формам и методам, заявленным при государственной регистрации.
- Дело члена «Аум Синрикё»* Михаила Устьянцева (→), которого судили по обвинению в терроризме и приговорили к 15 годам колонии строгого режима. В основе обвинения, помимо прочего, экспертиза Астаховой. Эксперт изучила предметы религиозного культа, изъятые в ходе многочисленных обысков, и пришла к выводу, что доктрина снижает критичность восприятия у людей и переподчиняет их, располагаясь в их системе ценностей выше юридических норм. Тем самым она нарушает гражданские права и свободы.
Критика
Экспертное заключение Астаховой по Саентологической церкви вызвало бурную дискуссию в научном сообществе. Защитники саентологов обратили внимание, что в экспертизе Астахова якобы цитирует книгу основателя движения Рона Хаббарда «Введение в саентологическую этику», и цитата содержит в себе базовую цель саентолога — управление собой и окружающими. Однако ни в одной из работ Хаббарда эта цитата не встречается. Юристы назвали это интеллектуальным подлогом. Доктор философских наук Екатерина Элбакян пришла к выводу, что эксперт «грубо нарушила сами принципы подготовки экспертизы», давая оценку одной религии с позиции другой. «Такая оценка не может быть объективной и научной, потому что носит конфессионально-ограниченный характер», — заключила Элбакян.
Экспертизу по делу Михаила Устьянцева (→) раскритиковал адвокат Дмитрий Динзе. Он указал, что в ней не была исследована террористическая сторона деятельности организации и нет религиозной расшифровки текстов, которые присутствуют в объёме доказательств. Без них не ясно, каких конкретно взглядов придерживался лидер организации Сёко Асахара на применение насилия в отношении граждан и государства.
* организация признана террористической, её деятельность запрещена на территории России
Александр Дворкин некогда придумал понятие «тоталитарная секта», нелюбимое научным сообществом за оценочный характер. Под это понятие он подвёл даже кришнаитов и компанию по производству косметики «Орифлейм». Сейчас Дворкин заседает в экспертном совете по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Минюсте.
Борис Мисонжников, эксперт по экстремизму
Профессор кафедры цифровых медиакоммуникаций Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций Санкт-Петербургского госуниверситета. Член двух диссертационных советов, Санкт-Петербургского философского общества и Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
В ответ на просьбу об интервью попросил обратиться в пресс-службу СПбГУ. Получив список вопросов, в пресс-службе вуза ответили, что Мисонжников «не имеет возможности дать такой комментарий». В личной переписке он лишь заметил, что его позиция по делу Тимошенко с момента подготовки экспертизы не изменилась.
Профессиональный путь
Родился в 1950 году в Мурманске. В Санкт-Петербурге живет со студенческих лет. В 1976 году окончил журфак Ленинградского госуниверситета. В советские годы работал в газетах «Смена» и «Вечерний Ленинград». По отзывам коллег, начинал со статей про уборочные работы и проблемы животноводства, а теперь «выдающийся журналист» и «видный учёный», прошедший «огромный творческий и научный путь».
С 1989 года Мисонжников начал преподавать на родном журфаке, на кафедре периодической печати, которой заведовал четырнадцать лет. Кандидатскую диссертацию защитил по теме «буржуазной» качественной прессы, докторская диссертация касалась соотношения формы и содержания печатных изданий.
Ведет активную научную и общественную деятельность — ежегодно в научных журналах и сборниках выходит более десятка его статей.
Мировоззрение
В последние годы многие публикации Мисонжникова посвящены антироссийской пропаганде, негативному образу России в западных СМИ, информационным войнам и проявлениям экстремизма. Например, в 2018 году он, в числе прочих авторов, работал над монографией «Экстремизм в современном мире» под редакцией главы Следственного комитета России Александра Бастрыкина.
В 2019—2020 годах Мисонжников участвовал в исследовательском проекте «Медиаобраз России в контексте национальной безопасности», который выполнялся на бюджетный грант из средств Российского фонда фундаментальных исследований (в числе авторов были также Наталья Свешникова и Галина Мельник, с которыми Мисонжников делал ряд экспертиз). В описании проекта говорится, что представление граждан о своей стране нужно рассматривать как «стратегический ресурс обеспечения национальной безопасности», а потому необходимо изучать «психологические механизмы конструирования медиаобраза России» в политическом сознании россиян. Одним из таких способов, по мнению авторов проекта, является «сближение содержания передаваемой информации с глубинными интересами аудитории».
Чем интересен
Пишет стихи и прозу, публиковался под псевдонимом Фёдор Ярцев. По отзывам коллег, в стихах Бориса Мисонжникова «присутствует таинственность, связь с прошлым и настоящим, стихия и искусство», а также «целостная картина особой реальности, наполненная тонкими житейскими наблюдениями». По его сценарию в начале 1990-х сняли фильм «Освящение храма» — о солдатах, служивших на ядерном полигоне на Новой Земле (Мисонжников сам служил там в молодости).
Известен экспертизами в следующих делах:
Научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский, оценивая статью Бориса Мисонжникова, в которой он пояснял свою позицию как эксперта, обратил внимание на противоречие в его словах: «Мисонжников утверждает, что эксперт должен „быть объективным“, но тут же сетует, что нужно извлечь уроки из прошлого и „правильно оценить“ политическое высказывание. Другими словами, эксперт, который вполне четко высказывает свою политическую позицию, именно её считает „объективной“ и „независимой“. Защиту государства и его интересов эксперт считает настоящей задачей экспертного знания — а вовсе не помощь следствию и суду в корректном понимании того или иного высказывания, даже самого критического и радикального».
Профессиональный путь
Родился в 1950 году в Мурманске. В Санкт-Петербурге живет со студенческих лет. В 1976 году окончил журфак Ленинградского госуниверситета. В советские годы работал в газетах «Смена» и «Вечерний Ленинград». По отзывам коллег, начинал со статей про уборочные работы и проблемы животноводства, а теперь «выдающийся журналист» и «видный учёный», прошедший «огромный творческий и научный путь».
С 1989 года Мисонжников начал преподавать на родном журфаке, на кафедре периодической печати, которой заведовал четырнадцать лет. Кандидатскую диссертацию защитил по теме «буржуазной» качественной прессы, докторская диссертация касалась соотношения формы и содержания печатных изданий.
Ведет активную научную и общественную деятельность — ежегодно в научных журналах и сборниках выходит более десятка его статей.
Мировоззрение
В последние годы многие публикации Мисонжникова посвящены антироссийской пропаганде, негативному образу России в западных СМИ, информационным войнам и проявлениям экстремизма. Например, в 2018 году он, в числе прочих авторов, работал над монографией «Экстремизм в современном мире» под редакцией главы Следственного комитета России Александра Бастрыкина.
В 2019—2020 годах Мисонжников участвовал в исследовательском проекте «Медиаобраз России в контексте национальной безопасности», который выполнялся на бюджетный грант из средств Российского фонда фундаментальных исследований (в числе авторов были также Наталья Свешникова и Галина Мельник, с которыми Мисонжников делал ряд экспертиз). В описании проекта говорится, что представление граждан о своей стране нужно рассматривать как «стратегический ресурс обеспечения национальной безопасности», а потому необходимо изучать «психологические механизмы конструирования медиаобраза России» в политическом сознании россиян. Одним из таких способов, по мнению авторов проекта, является «сближение содержания передаваемой информации с глубинными интересами аудитории».
Чем интересен
Пишет стихи и прозу, публиковался под псевдонимом Фёдор Ярцев. По отзывам коллег, в стихах Бориса Мисонжникова «присутствует таинственность, связь с прошлым и настоящим, стихия и искусство», а также «целостная картина особой реальности, наполненная тонкими житейскими наблюдениями». По его сценарию в начале 1990-х сняли фильм «Освящение храма» — о солдатах, служивших на ядерном полигоне на Новой Земле (Мисонжников сам служил там в молодости).
Известен экспертизами в следующих делах:
- Дело петербургской активистки, водителя троллейбуса Дины Гариной. В марте 2015 года девушка, используя слова «урод», «бездельник», «дармоед», «полукровка» и «отброс», выступила с резкой критикой сотрудников Центра «Э» на митинге за отмену «экстремистской» 282-й статьи Уголовного кодекса. После этого на неё завели уголовное дело по той же самой статье, обвинив в возбуждении ненависти к социальной группе «сотрудники центра Э». В основу обвинения легла экспертиза Мисонжникова и его коллег. Гарина получила 180 часов обязательных работ, но её сразу же освободили от наказания за истечением срока давности.
- Дело националиста Владимира Тимошенко (→), которого в ноябре 2017 года приговорили к двум годам лишения свободы за пост «ВКонтакте». В нём он призывал вести борьбу с карательно-репрессивным аппаратом как силовой опорой путинского режима. Эксперты, включая Мисонжникова, пришли к выводу, что представители карательно-репрессивного аппарата являются социальной группой, к которой Тимошенко возбуждает ненависть. Подсудимый получил два года колонии строгого режима.
Научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский, оценивая статью Бориса Мисонжникова, в которой он пояснял свою позицию как эксперта, обратил внимание на противоречие в его словах: «Мисонжников утверждает, что эксперт должен „быть объективным“, но тут же сетует, что нужно извлечь уроки из прошлого и „правильно оценить“ политическое высказывание. Другими словами, эксперт, который вполне четко высказывает свою политическую позицию, именно её считает „объективной“ и „независимой“. Защиту государства и его интересов эксперт считает настоящей задачей экспертного знания — а вовсе не помощь следствию и суду в корректном понимании того или иного высказывания, даже самого критического и радикального».
Наталья Еднералова, эксперт-универсал
Учредитель и генеральный директор ООО «Центр экспертных исследований» (Сочи). Сотрудничает с «Воронежским центром судебной экспертизы».
Единственная из упомянутых экспертов дала интервью, рассказав о своей работе и ценностях.
Профессиональный путь
Родилась в 1960 году. В 1981-м окончила филфак Воронежского педагогического университета, работала учителем русского языка и литературы, в том числе в школе № 28 — одной из самых престижных в Воронеже. В 2003 году в том же вузе защитила кандидатскую диссертацию на тему «Устаревшая лексика русского языка новейшего периода и её восприятие языковым сознанием современных школьников».
Некоторое время была старшим преподавателем кафедры общеобразовательных дисциплин в колледже Центрального филиала Российской академии правосудия в Воронеже (ныне Центральный филиал Российского госуниверситета правосудия), где готовят специалистов для судебной системы. В 2015 году окончила магистратуру Воронежского госуниверситета по программе «Психолого-педагогическое образование».
В середине 2010-х по семейным обстоятельствам переехала в Сочи, где сначала открыла ИП, а спустя два года учредила судебно-экспертную компанию ООО «Центр экспертных исследований», руководителем которой сейчас является. Фирма проводит лингвистические, психологические, психолого-педагогические и графологические экспертизы, а также оказывает услуги по оценке имущества и установлению границ земельных участков. По словам Еднераловой, с «Центром экспертных исследований» сотрудничают порядка пятнадцати экспертов.
Экспертный стаж: с 2008 года.
Имеет сертификаты судебного эксперта по психологии, исследованию речи, графологии, почерковедению, исследованию детско-родительских отношений. Специализация в судебной экспертизе нет, но часто выступает экспертом в делах, где нужно определить, с кем из родителей будет жить ребёнок после развода.
Мировоззрение
Учится экстерном на религиоведа. Называет религиоведческую экспертизу «интересным востребованным направлением», так как появляется много «сектантских объединений, которые наносят вред людям» и с которыми нужно «вести борьбу профессионально», то есть доказывать, что они — «инородное для нашего народа и нашего общества». Экспертизу считает творческой работой и негативно относится к тем экспертам, которые пишут по шаблонам. Говорит, что привлекает к сотрудничеству людей такого же «советского и постсоветского состояния», как и она сама.
Чем интересна
С 2002 по 2020 годы Наталья Еднералова подрабатывала репетитором, готовила одиннадцатиклассников к ЕГЭ по русскому языку. Автор учебника «Русский язык для юристов» и составитель «Школьного словаря лексических трудностей». Ведёт страницу своего отца, ветерана войны, на сайте «Бессмертный полк».
Известна экспертизами в следующих делах:
Критика
Научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский, анализируя экспертизу Натальи Еднераловой по делу «Фалуньгун», отмечал, что она как эксперт вышла за пределы профессиональной компетенции, давая ответы на правовые и религиоведческие вопросы, а также, ;по сути заменила исследование книги Ли Хунчжи её обильным цитированием. Экспертизу лозунгов на пикете в Воронеже Дубровский назвал трансляцией «умеренно гомофобной» позиции самого исследователя через призму «экспертного» знания.
Профессиональный путь
Родилась в 1960 году. В 1981-м окончила филфак Воронежского педагогического университета, работала учителем русского языка и литературы, в том числе в школе № 28 — одной из самых престижных в Воронеже. В 2003 году в том же вузе защитила кандидатскую диссертацию на тему «Устаревшая лексика русского языка новейшего периода и её восприятие языковым сознанием современных школьников».
Некоторое время была старшим преподавателем кафедры общеобразовательных дисциплин в колледже Центрального филиала Российской академии правосудия в Воронеже (ныне Центральный филиал Российского госуниверситета правосудия), где готовят специалистов для судебной системы. В 2015 году окончила магистратуру Воронежского госуниверситета по программе «Психолого-педагогическое образование».
В середине 2010-х по семейным обстоятельствам переехала в Сочи, где сначала открыла ИП, а спустя два года учредила судебно-экспертную компанию ООО «Центр экспертных исследований», руководителем которой сейчас является. Фирма проводит лингвистические, психологические, психолого-педагогические и графологические экспертизы, а также оказывает услуги по оценке имущества и установлению границ земельных участков. По словам Еднераловой, с «Центром экспертных исследований» сотрудничают порядка пятнадцати экспертов.
Экспертный стаж: с 2008 года.
Имеет сертификаты судебного эксперта по психологии, исследованию речи, графологии, почерковедению, исследованию детско-родительских отношений. Специализация в судебной экспертизе нет, но часто выступает экспертом в делах, где нужно определить, с кем из родителей будет жить ребёнок после развода.
Мировоззрение
Учится экстерном на религиоведа. Называет религиоведческую экспертизу «интересным востребованным направлением», так как появляется много «сектантских объединений, которые наносят вред людям» и с которыми нужно «вести борьбу профессионально», то есть доказывать, что они — «инородное для нашего народа и нашего общества». Экспертизу считает творческой работой и негативно относится к тем экспертам, которые пишут по шаблонам. Говорит, что привлекает к сотрудничеству людей такого же «советского и постсоветского состояния», как и она сама.
Чем интересна
С 2002 по 2020 годы Наталья Еднералова подрабатывала репетитором, готовила одиннадцатиклассников к ЕГЭ по русскому языку. Автор учебника «Русский язык для юристов» и составитель «Школьного словаря лексических трудностей». Ведёт страницу своего отца, ветерана войны, на сайте «Бессмертный полк».
Известна экспертизами в следующих делах:
- Дело о незаконном миссионерстве в Сочи, по которому последователь учения Фалуньгун Сергей Балданов в ноябре 2020 года получил штраф в десять тысяч рублей. Эксперт признала книгу Ли Хунчжи «Фалуньгун» (о системе оздоровления на основе традиционной китайской гимнастики цигун) религиозной литературой из-за упоминания понятий «божество», «дьявол», «нечистый дух», «ересь», «карма». «Активность и массовость распространения книги» она посчитала доказательством существования централизованной религиозной организации. Нашла и признаки экстремизма — знак нацистской свастики (на самом деле, обратно закрученной свастики, заимствованной Фалуньгун у буддистов) и противопоставление «обычных людей» и «необычных» (тех, кто начал совершенствоваться по методу Фалуньгун). В этом противопоставлении эксперт увидела «пропаганду исключительности и неполноценности человека по признаку … его отношения к религии».
- Дело о пикете в поддержку ЛГБТ в Воронеже (→). Еднералова проводила экспертизу лозунгов «Сексуальная ориентация — это норма» и «Требуем расследовать преступления против ЛГБТ в Чечне». Посчитала, что второй лозунг может рассматриваться как навязывание информации о нетрадиционных сексуальных отношениях. Суд вернул дело на доработку в полицию, в итоге его закрыли.
- Дело «Молодёжной правозащитной газеты». В 2014 году суд в Мурманске счёл её деятельность политической и на этом основании признал иностранным агентом местное НКО «Гуманистическое движение молодёжи» — одну из крупнейших молодёжных общественных организаций региона. Эксперт Еднералова проанализировала содержание газеты, издаваемой тиражом в пятьсот экземпляров на грант нидерландского консульства, и пришла к выводу, что политическую направленность газеты доказывает публицистический стиль и призывы, направленные на формирование «желания изменить проводимую государством политику».
Критика
Научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский, анализируя экспертизу Натальи Еднераловой по делу «Фалуньгун», отмечал, что она как эксперт вышла за пределы профессиональной компетенции, давая ответы на правовые и религиоведческие вопросы, а также, ;по сути заменила исследование книги Ли Хунчжи её обильным цитированием. Экспертизу лозунгов на пикете в Воронеже Дубровский назвал трансляцией «умеренно гомофобной» позиции самого исследователя через призму «экспертного» знания.
Евгений Тарасов, эксперт по «русофобии» и «антисоветчине»
Завотделом психолингвистики Института языкознания РАН (Москва), доктор филологических наук, главный редактор журнала «Вопросы психолингвистики».
На просьбу об интервью, направленную по электронной почте, не ответил. Дозвониться до Тарасова по рабочему телефону не удалось.
Профессиональный путь
Родился в 1935 году в семье военного. В 1953 году поступил на факультет западных языков Военного института иностранных языков в Москве, а после расформирования института перешёл в Ростовский госуниверситет. В 1964 году защитил диссертацию по функциональным стилям на материале немецкой экономической рекламы.
Работал преподавателем на кафедре германских языков во вновь открытом Военном институте иностранных языков, затем перешёл в Институт языкознания Академии наук СССР (ныне РАН), где уже более 40 лет заведует отделом психолингвистики. В 1993 году защитил докторскую диссертацию на тему «Теория речевого общения», тогда же получил звание профессора.
В суде по делу украинской библиотеки в 2017 году Тарасов утверждал, что его стаж работы экспертом составляет 25 лет. За это время он провел около пятидесяти судебных экспертиз по заказу СК и МВД.
Мировоззрение
Судя по тексту экспертизы по делу директора Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной (→), не терпит «антисоветчину» и «русофобию», а судя по допросу, проведенному следователем в рамках того же дела, считает резкую негативную характеристику деятельности советского правительства признаком экстремизма.
Чем интересен
Включен в Диссеропедию российских вузов, составленную сообществом Диссернет, как соавтор некорректных научных публикаций и участник защиты «красочных» диссертаций, т. е. диссертаций с масштабными текстовыми заимствованиями, выполненными с нарушением порядка использования.
Судя по отзывам коллег в научной среде, Евгений Тарасов имеет репутацию профессионала, который «не навязывает своё мнение», «даёт право на ошибку», находится в «постоянном творческом поиске новых форм и методов работы», отличается доброжелательным отношением к людям, тактом и деликатностью.
Сын Евгения Тарасова — Александр Тарасов — переводчик и доцент Центра изучения иностранных языков Сеченовского Университета, тоже занимается судебной экспертизой. Более десяти лет он вместе с руководителем «Центра социокультурных экспертиз» Наталией Крюковой (→) делает экспертизы, которые вызывают резкую критику со стороны коллег из-за низкого уровня профессионализма и предвзятости.
Известен экспертизами в следующих делах:
Критика
Эксперт ГЛЭДИС Игорь Жарков в своей рецензии на экспертизу Тарасова по делу Натальи Шариной обратил внимание на многочисленные примеры подмены понятий и противоречий в выводах, а также отсутствие самой процедуры исследования. Жарков также заметил, что Тарасов вышел за пределы своей профессиональной компетенции, так как позволил себе выводы правового характера и «суждения, с высокой вероятностью относящиеся к компетенции специалистов в областях истории, политологии, экономики, военного дела и охраны правопорядка».
Профессиональный путь
Родился в 1935 году в семье военного. В 1953 году поступил на факультет западных языков Военного института иностранных языков в Москве, а после расформирования института перешёл в Ростовский госуниверситет. В 1964 году защитил диссертацию по функциональным стилям на материале немецкой экономической рекламы.
Работал преподавателем на кафедре германских языков во вновь открытом Военном институте иностранных языков, затем перешёл в Институт языкознания Академии наук СССР (ныне РАН), где уже более 40 лет заведует отделом психолингвистики. В 1993 году защитил докторскую диссертацию на тему «Теория речевого общения», тогда же получил звание профессора.
В суде по делу украинской библиотеки в 2017 году Тарасов утверждал, что его стаж работы экспертом составляет 25 лет. За это время он провел около пятидесяти судебных экспертиз по заказу СК и МВД.
Мировоззрение
Судя по тексту экспертизы по делу директора Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной (→), не терпит «антисоветчину» и «русофобию», а судя по допросу, проведенному следователем в рамках того же дела, считает резкую негативную характеристику деятельности советского правительства признаком экстремизма.
Чем интересен
Включен в Диссеропедию российских вузов, составленную сообществом Диссернет, как соавтор некорректных научных публикаций и участник защиты «красочных» диссертаций, т. е. диссертаций с масштабными текстовыми заимствованиями, выполненными с нарушением порядка использования.
Судя по отзывам коллег в научной среде, Евгений Тарасов имеет репутацию профессионала, который «не навязывает своё мнение», «даёт право на ошибку», находится в «постоянном творческом поиске новых форм и методов работы», отличается доброжелательным отношением к людям, тактом и деликатностью.
Сын Евгения Тарасова — Александр Тарасов — переводчик и доцент Центра изучения иностранных языков Сеченовского Университета, тоже занимается судебной экспертизой. Более десяти лет он вместе с руководителем «Центра социокультурных экспертиз» Наталией Крюковой (→) делает экспертизы, которые вызывают резкую критику со стороны коллег из-за низкого уровня профессионализма и предвзятости.
Известен экспертизами в следующих делах:
- Дело экс-директора столичной Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной (→), которая получила четыре года условно по обвинению в экстремизме и растрате. Евгений Тарасов нашёл признаки возбуждения ненависти и вражды практически во всех изъятых на обыске книгах, включая детский журнал «Барвинок».
- Дело старшего научного сотрудника Института языкознания РАН Алексея Касьяна, которого обвиняли в возбуждении национальной ненависти и вражды. Тарасов посчитал, что упоминаемые в текстах Касьяна «ватники» выполняют функцию слова «жид», якобы обозначая русский народ в уничижительном смысле, а выражение «кремлёвские диверсанты» является клеветой. В январе 2019 года после того, как статью 282 УК декриминализировали, следком прекратил уголовное дело за отсутствием состава преступления
Критика
Эксперт ГЛЭДИС Игорь Жарков в своей рецензии на экспертизу Тарасова по делу Натальи Шариной обратил внимание на многочисленные примеры подмены понятий и противоречий в выводах, а также отсутствие самой процедуры исследования. Жарков также заметил, что Тарасов вышел за пределы своей профессиональной компетенции, так как позволил себе выводы правового характера и «суждения, с высокой вероятностью относящиеся к компетенции специалистов в областях истории, политологии, экономики, военного дела и охраны правопорядка».
Елена Хазимуллина, эксперт по вербальному терроризму
Руководитель Центра лингвистических экспертиз и редактирования (ЦЛЭР) на базе Башкирского государственного педагогического университета им. Акмуллы. Кандидат филологических наук, доцент кафедры общего языкознания.
Связаться с Еленой Хазимуллиной не удалось
Профессиональный путь
Получила высшее образование по специальности «русский язык и литература» (квалификация «Филолог. Преподаватель русского языка и литературы») и послевузовское образование по специальности «Русский язык» (учёная степень — кандидат филологических наук). Прошла повышение квалификации по программе профессиональной переподготовки «Судебная лингвистическая экспертиза: аналитико-экспертная деятельность филолога-практика».
Стаж преподавательской работы — с 1996 года. В судебно-экспертной деятельности специализируется на делах по терроризму.
Имеет ряд научных статей об экстремизме.
Мировоззрение
В одном из своих постов (на момент выхода публикации удалён или недоступен — ред.) Елена Хазимуллина раскритиковала доклад исследователя Дмитрия Дубровского, в котором он поставил под сомнение качество современных гуманитарных экспертиз. Хазимуллина заявила, что Дубровский занимается политикой и «неизвестно какие интересы продвигает». В тексте она подчеркнула, что считает «существенным» фактом редакторскую пометку о том, что организация, которую представляет Дубровский, «признана иностранным агентом».
По её мнению, то, какие политические интересы Дубровский отстаивает в России, понятно из «оценочного высказывания» эксперта, в котором тот перечисляет «новинки последних лет» — ответственность за призывы к сепаратизму, оскорбление чувств верующих, реабилитацию нацизма, «пропаганду нетрадиционной сексуальной ориентации».
Чем интересна
В 2020 году Елена Хазимуллина написала в башкирскую прокуратуру жалобу на журналиста портала «ПроУфу» Рамиля Рахматова из-за его критического поста о ней в фэйсбуке. Журналист тогда возмутился экспертизой по делу публициста Айрата Дильмухаметова, которую ранее раскритиковали эксперты из центра ГЛЭДИС. Дильмухаметова впоследствии приговорили к девяти годам колонии строгого режима по обвинениям в призывах к сепаратизму и финансировании терроризма.
Дмитрий Дубровский утверждал, что после публикации его доклада, Хазимуллина угрожала журналистке издания ФСБ, требуя, чтобы та убрала её фамилию из публикации. Этот инцидент косвенно подтверждала у себя на странице в Facebook сама Хазимуллина — она выложила ссылку на текст доклада с комментарием: «Ибо… никто не может безнаказанно говорить публично всё, что захочет, в т. ч. выдавать пристрастное, непрофессиональное мнение за факт» (пост удалён или недоступен — ред.). Из текста в результате удалили все упоминания о ЦЛЭР.
Известна экспертизами в следующих делах:
Критика
Адвокаты крымских татар, проходящих по делу «Хизб ут-Тахрир»* не раз говорили, что у них создается впечатление, будто эксперт заранее ненавидит подсудимых и выступает необъективно. В частности, речь идёт о деле «бахчисарайской восьмёрки» (→). Эту версию подтверждают рецензии судебного эксперта-лингвиста Елены Новожиловой, в которых она утверждает, что в Хазимуллина использует голословные выводы, не соответствующие вопросам и не подкреплённые исследованиями.
Косвенно свою предвзятость подтверждает и сама Хазимуллина. Публикуя пресс-релиз ФСБ о задержании членов «Хизб ут-Тахрир»* в Башкирии, она замечает, что «российские члены живут неплохо, а в квартирах — приличная обстановка». При этом попытки защиты участников «Хизб ут-Тахрир»* называет «деструктивными» (пост удалён или недоступен — ред.).
* организация признана террористической, её деятельность запрещена на территории России
Профессиональный путь
Получила высшее образование по специальности «русский язык и литература» (квалификация «Филолог. Преподаватель русского языка и литературы») и послевузовское образование по специальности «Русский язык» (учёная степень — кандидат филологических наук). Прошла повышение квалификации по программе профессиональной переподготовки «Судебная лингвистическая экспертиза: аналитико-экспертная деятельность филолога-практика».
Стаж преподавательской работы — с 1996 года. В судебно-экспертной деятельности специализируется на делах по терроризму.
Имеет ряд научных статей об экстремизме.
Мировоззрение
В одном из своих постов (на момент выхода публикации удалён или недоступен — ред.) Елена Хазимуллина раскритиковала доклад исследователя Дмитрия Дубровского, в котором он поставил под сомнение качество современных гуманитарных экспертиз. Хазимуллина заявила, что Дубровский занимается политикой и «неизвестно какие интересы продвигает». В тексте она подчеркнула, что считает «существенным» фактом редакторскую пометку о том, что организация, которую представляет Дубровский, «признана иностранным агентом».
По её мнению, то, какие политические интересы Дубровский отстаивает в России, понятно из «оценочного высказывания» эксперта, в котором тот перечисляет «новинки последних лет» — ответственность за призывы к сепаратизму, оскорбление чувств верующих, реабилитацию нацизма, «пропаганду нетрадиционной сексуальной ориентации».
Чем интересна
В 2020 году Елена Хазимуллина написала в башкирскую прокуратуру жалобу на журналиста портала «ПроУфу» Рамиля Рахматова из-за его критического поста о ней в фэйсбуке. Журналист тогда возмутился экспертизой по делу публициста Айрата Дильмухаметова, которую ранее раскритиковали эксперты из центра ГЛЭДИС. Дильмухаметова впоследствии приговорили к девяти годам колонии строгого режима по обвинениям в призывах к сепаратизму и финансировании терроризма.
Дмитрий Дубровский утверждал, что после публикации его доклада, Хазимуллина угрожала журналистке издания ФСБ, требуя, чтобы та убрала её фамилию из публикации. Этот инцидент косвенно подтверждала у себя на странице в Facebook сама Хазимуллина — она выложила ссылку на текст доклада с комментарием: «Ибо… никто не может безнаказанно говорить публично всё, что захочет, в т. ч. выдавать пристрастное, непрофессиональное мнение за факт» (пост удалён или недоступен — ред.). Из текста в результате удалили все упоминания о ЦЛЭР.
Известна экспертизами в следующих делах:
- Ряд дел, связанных с «Хизб ут-Тахрир»* (→) в Крыму и Башкирии. Во всех этих делах Хазимуллина углядела признаки террористической деятельности. По делам проходили несколько десятков человек, практически всех их признали виновными и приговорили к срокам от десяти до девятнадцати лет в колонии строгого режима. Экспертизы, проведенные Хазимуллиной, сводились к выявлению признаков террористической деятельности в записях прослушек в мечети. Они были неоднократно раскритикованы рецензентами.
Критика
Адвокаты крымских татар, проходящих по делу «Хизб ут-Тахрир»* не раз говорили, что у них создается впечатление, будто эксперт заранее ненавидит подсудимых и выступает необъективно. В частности, речь идёт о деле «бахчисарайской восьмёрки» (→). Эту версию подтверждают рецензии судебного эксперта-лингвиста Елены Новожиловой, в которых она утверждает, что в Хазимуллина использует голословные выводы, не соответствующие вопросам и не подкреплённые исследованиями.
Косвенно свою предвзятость подтверждает и сама Хазимуллина. Публикуя пресс-релиз ФСБ о задержании членов «Хизб ут-Тахрир»* в Башкирии, она замечает, что «российские члены живут неплохо, а в квартирах — приличная обстановка». При этом попытки защиты участников «Хизб ут-Тахрир»* называет «деструктивными» (пост удалён или недоступен — ред.).
* организация признана террористической, её деятельность запрещена на территории России
Марина Градусова, эксперт по мемам
Секретарь комиссии правительства Алтайского края по противодействию экстремизму, эксперт в АНО «Лингва-Эксперт».
На наши сообщения в соцсетях Марина Градусова не ответила. Директор компании «Лингва-Эксперт» Ольга Матвеева в ответ на просьбу связать нас с экспертом попросила прислать примеры наших текстов, а затем сообщила, что «эксперты не смогут побеседовать с нами по причине процессуальных ограничений».
Профессиональный путь
Образование — высшее философское (специальность «Философия», квалификация «Философ. Преподаватель») и высшее юридическое (специальность «Юриспруденция», квалификация «Юрист»). Кандидат философских наук. Как эксперт, специализируется на религиоведческой экспертизе. В паблике АНО «Лингва-Эксперт» говорится, что она работает доцентом на кафедре философии религии и религиоведения, но не сообщается, в каком вузе.
Официально должность Градусовой в администрации Алтайского края называется «секретарь комиссии Алтайского края по противодействию экстремизму, консультант отдела референтуры секретариата Губернатора Алтайского края». В некоторых документах она фигурирует как «консультант департамента по обеспечению региональной безопасности» — именно в этом качестве эксперт участвует в публичных мероприятиях.
В 2014 году Градусова участвовала в форуме «Алтай. Точки роста», где выступила с докладом о видах экстремизма. В 2016 году выступала с докладом на краевом семинаре «Миротворец», посвящённом профилактике экстремизма среди молодёжи. Там она рассказывала о том, какие на Алтае есть запрещённые организации, какая у них символика, а также — чем отличаются бытовой, криминальный и интернет-экстремизм. В 2020 году Градусова выступала на семинаре-совещании на тему противодействия экстремизму и идеологии терроризма в молодёжной среде.
Чем интересна
Деятельность Градусовой тесно связана с Алтайской митрополией Русской православной церкви. Она участвует в протестантских праздниках, периодически совершает рабочие визиты в храмы и мечети. В 2016 году Градусова открывала Соборную мечеть в Славгороде.
Известна экспертизами в следующих делах:
После того, как Мотузная опубликовала скрин страницы Градусовой в фейсбуке, пользователи социальных сетей организовали травлю.
Один из основателей сообщества Amicus Curiae Дмитрий Дубровский называет экспертизы Градусовой «идеологическим доносом под видом научного знания» и указывает на то, эксперт «воспринимает анализируемые им изображения как православный христианин, что, несомненно, исключает какую-либо объективность анализа».
Профессиональный путь
Образование — высшее философское (специальность «Философия», квалификация «Философ. Преподаватель») и высшее юридическое (специальность «Юриспруденция», квалификация «Юрист»). Кандидат философских наук. Как эксперт, специализируется на религиоведческой экспертизе. В паблике АНО «Лингва-Эксперт» говорится, что она работает доцентом на кафедре философии религии и религиоведения, но не сообщается, в каком вузе.
Официально должность Градусовой в администрации Алтайского края называется «секретарь комиссии Алтайского края по противодействию экстремизму, консультант отдела референтуры секретариата Губернатора Алтайского края». В некоторых документах она фигурирует как «консультант департамента по обеспечению региональной безопасности» — именно в этом качестве эксперт участвует в публичных мероприятиях.
В 2014 году Градусова участвовала в форуме «Алтай. Точки роста», где выступила с докладом о видах экстремизма. В 2016 году выступала с докладом на краевом семинаре «Миротворец», посвящённом профилактике экстремизма среди молодёжи. Там она рассказывала о том, какие на Алтае есть запрещённые организации, какая у них символика, а также — чем отличаются бытовой, криминальный и интернет-экстремизм. В 2020 году Градусова выступала на семинаре-совещании на тему противодействия экстремизму и идеологии терроризма в молодёжной среде.
Чем интересна
Деятельность Градусовой тесно связана с Алтайской митрополией Русской православной церкви. Она участвует в протестантских праздниках, периодически совершает рабочие визиты в храмы и мечети. В 2016 году Градусова открывала Соборную мечеть в Славгороде.
Известна экспертизами в следующих делах:
- Дело Марии Мотузной (→): Поводом для уголовного преследования жительницы Барнаула стали сохранённые на её странице во Вконтакте мемы на религиозную и межрасовую тему. Градусова нашла оскорбление чувств верующих в изображении курящего человека, похожего на Иисуса Христа и выпускающего дым через отверстия в ладонях, а также — в изображении крестного хода, который идет по грязной дороге с лужами. Последнее сопровождалось текстом «В России две беды…». Дело было закрыто в связи с частичной декриминализацией статьи 282 УК РФ.
- Дело Андрея Шашерина. Экспертиза показала, что в 2017 году на его странице были опубликованы восемь «экстремистских» картинок. По мнению Градусовой, три из них возбуждали ненависть и вражду к коммунистам, цыганам, уроженцам Кавказа, Закавказья или Средней Азии, а другие пять оскорбляли чувства верующих. Дело в отношении Шашерина было закрыто в связи с частичной декриминализацией статьи 282 УК РФ.
- Дело неоязчницы Натали Телегиной. В марте 2017 года против Телегиной, которая на тот момент администрировала группу «Яблоки Идунн», было возбуждено уголовное дело за посты 2013 года, размещённые в социальной сети «Вконтакте». Градусова нашла в них признаки оскорбления чувств верующих и возбуждения ненависти к верующим христианам и «кавказцам». Телегиной сначала дали условный срок, но после внесения поправок в 282-ю статью УК, суд отменил это решение.
После того, как Мотузная опубликовала скрин страницы Градусовой в фейсбуке, пользователи социальных сетей организовали травлю.
Один из основателей сообщества Amicus Curiae Дмитрий Дубровский называет экспертизы Градусовой «идеологическим доносом под видом научного знания» и указывает на то, эксперт «воспринимает анализируемые им изображения как православный христианин, что, несомненно, исключает какую-либо объективность анализа».
Николай Чудин, Валерий Мишланов, Светлана Жданова – эксперты по делу о «кукле Путина»
Мы попытались связаться с преподавателями через соцсети, однако те аккаунты, что удалось найти, оказались закрытыми для сообщений. Единственный эксперт, с которым удалось пообщаться — Валерий Мишланов, выполнявший лингвистическую часть экспертизы.
Экспертизу по делу о «кукле Путина» (→) делали преподаватели ПГНИУ — доктор филологических наук Валерий Мишланов, кандидат юридических наук Николай Чудин, психологи Светлана Жданова, Лина Зарипова и Анна Печёркина. Экспертиза написана единым текстом, поэтому невозможно понять, кто именно из экспертов ответил «да» на три ключевых вопроса следствия (было ли нарушение порядка? были ли мотивы политической ненависти? был ли преступный сговор?). Однако сами эксперты дали понять своё отношение.
Так, в одном из судебных заседаний Николай Чудин заявлял, что действительно считает побуждения авторов перформанса хулиганскими, основанными на политической ненависти. Эксперт сообщил, что экспертизу он выполнял сам и именно так, как считает нужным. Мишланов назвал акцию выражением резко отрицательной оценки политической деятельности главы государства. По его мнению, политика власти была охарактеризована как террористический режим. Печёркина сообщила, что мнение экспертов было единым: лингвистический и психологический анализ соотносится с юридической частью экспертного заключения, разногласий у экспертов не было.
Николай Чудин
Кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и прокурорского надзора Пермского государственного национального университета. Член правления криминологической ассоциации РФ. Член общественного Совета следственного управления Следственного комитета РФ по Пермскому краю. Независимый эксперт прокуратуры Пермского края. Член аттестационной и конкурсной комиссий краевого управления Федеральной службы судебных приставов по Пермскому краю.
Окончил юридический факультет Пермского Госуниверситета. После учёбы работал по распределению в отделе уголовного розыска Пермского облисполкома.
Обучал сотрудников милиции, которые расследовали преступления несовершеннолетних. Сотрудничал с прокуратурой края и следственным комитетом, помогая в первых делах по экстремизму. Издал более двадцати методических работ по этому направлению. Исследовал проблемы экстремизма в регионах, преступлений против несовершеннолетних, суицида подростков.
Валерий Мишланов
Доктор филологических наук. Профессор филологического факультета Пермского университета и Пермской духовной семинарии, профессор кафедры журналистики и массовых коммуникаций ПГНИУ. Специалист в области истории русского языка, закономерностей речевого взаимодействия, лингвокриминалистики и религиозной культуры речи. Стаж экспертной работы — двадцать девять лет.
Окончил филологический факультет Пермского университета. Защитил кандидатскую диссертацию «Генезис и деривация сложноподчиненных предложений с определительными придаточными в древнерусском языке», защитил докторскую диссертацию «Русское сложное предложение в свете динамического синтаксиса». Преподавал русский язык в Кабульском университете в Афганистане, являлся членом методического совета по русскому языку при Аппарате экономического советника, членом отделения советско-афганской дружбы. Преподаёт церковнославянский язык в Пермской духовной семинарии.
Одним из научных интересов Мишланова является судебная лингвистика, которую он предлагает выделить в особую дисциплину. Выступает в защиту закона «О противодействии экстремистской деятельности».
Светлана Жданова
Доктор психологических наук, профессор, заведующая кафедрой психологии развития, директор Центра психолого-педагогической помощи ПГНИУ.
Окончила Пермский государственный педагогический институт, получила квалификацию «Преподаватель дошкольной педагогики и психологии». Одновременно получила среднее медицинское образование, квалификацию медицинской сестры.
Досрочно окончила аспирантуру, защитила кандидатскую диссертацию на тему «Стиль учебной деятельности и его развитие (на материале исследования студентов-филологов и математиков)» и докторскую диссертацию на тему «Психология познания индивидуальности человека». Руководитель научного направления «Психология познания индивидуальности человека».
Критика экспертизы по делу о «кукле Путина»
Рецензировавший заключение научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский обратил внимание, что эксперты, по сути, подменили собой суд — речь идет об обвинительном заключении, которое «мимикрирует под экспертизу и изобилует правовыми утверждениями».
Имена авторов экспертизы стали известны общественности, авторы столкнулись с настоящей травлей (→).
Согласились ли пообщаться?
В университете утверждают, что экспертизу сотрудники вуза проводили в частном порядке, как физические лица (→). Печать вуза на экспертизе удостоверяет, что лица, указанные в документе, действительно являются сотрудниками университета, обладают учёной степенью и занимают соответствующие должности. В пресс-службе вуза пообещали связаться с экспертами, а потом ответили, что они отказались от интервью, потому что «всех ограничивает документ о неразглашении». Что это за документ, в пресс-службе не пояснили, добавив, что, «учитывая информационный фон», преподаватели «не комментируют и другие темы».
Валерий Мишланов, выполнявший лингвистическую часть экспертизы, отказался от встречи, но ответил на некоторые вопросы по электронной почте. Мишланов утверждает, что распоряжение сделать экспертизу получил от ректора. При этом со следственными органами договор не заключался, а экспертиза проводилась на общественных началах, то есть денег за неё он не получал.
Мишланов пояснил, что не отвечал на вопросы о том, присутствовали ли в акции мотивы политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы — этим занимались психологи и юристы. Его лингвистический анализ не был ни обвинительным, ни оправдательным — «он был именно лингвистическим». Также он сообщил, что читал первое экспертное заключение Барнаульского центра, где эксперты на схожие вопросы ответили «нет», и счёл выводы алтайских экспертов «необъективными (если не „ангажированными“)».
Экспертизу по делу о «кукле Путина» (→) делали преподаватели ПГНИУ — доктор филологических наук Валерий Мишланов, кандидат юридических наук Николай Чудин, психологи Светлана Жданова, Лина Зарипова и Анна Печёркина. Экспертиза написана единым текстом, поэтому невозможно понять, кто именно из экспертов ответил «да» на три ключевых вопроса следствия (было ли нарушение порядка? были ли мотивы политической ненависти? был ли преступный сговор?). Однако сами эксперты дали понять своё отношение.
Так, в одном из судебных заседаний Николай Чудин заявлял, что действительно считает побуждения авторов перформанса хулиганскими, основанными на политической ненависти. Эксперт сообщил, что экспертизу он выполнял сам и именно так, как считает нужным. Мишланов назвал акцию выражением резко отрицательной оценки политической деятельности главы государства. По его мнению, политика власти была охарактеризована как террористический режим. Печёркина сообщила, что мнение экспертов было единым: лингвистический и психологический анализ соотносится с юридической частью экспертного заключения, разногласий у экспертов не было.
Николай Чудин
Кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и прокурорского надзора Пермского государственного национального университета. Член правления криминологической ассоциации РФ. Член общественного Совета следственного управления Следственного комитета РФ по Пермскому краю. Независимый эксперт прокуратуры Пермского края. Член аттестационной и конкурсной комиссий краевого управления Федеральной службы судебных приставов по Пермскому краю.
Окончил юридический факультет Пермского Госуниверситета. После учёбы работал по распределению в отделе уголовного розыска Пермского облисполкома.
Обучал сотрудников милиции, которые расследовали преступления несовершеннолетних. Сотрудничал с прокуратурой края и следственным комитетом, помогая в первых делах по экстремизму. Издал более двадцати методических работ по этому направлению. Исследовал проблемы экстремизма в регионах, преступлений против несовершеннолетних, суицида подростков.
Валерий Мишланов
Доктор филологических наук. Профессор филологического факультета Пермского университета и Пермской духовной семинарии, профессор кафедры журналистики и массовых коммуникаций ПГНИУ. Специалист в области истории русского языка, закономерностей речевого взаимодействия, лингвокриминалистики и религиозной культуры речи. Стаж экспертной работы — двадцать девять лет.
Окончил филологический факультет Пермского университета. Защитил кандидатскую диссертацию «Генезис и деривация сложноподчиненных предложений с определительными придаточными в древнерусском языке», защитил докторскую диссертацию «Русское сложное предложение в свете динамического синтаксиса». Преподавал русский язык в Кабульском университете в Афганистане, являлся членом методического совета по русскому языку при Аппарате экономического советника, членом отделения советско-афганской дружбы. Преподаёт церковнославянский язык в Пермской духовной семинарии.
Одним из научных интересов Мишланова является судебная лингвистика, которую он предлагает выделить в особую дисциплину. Выступает в защиту закона «О противодействии экстремистской деятельности».
Светлана Жданова
Доктор психологических наук, профессор, заведующая кафедрой психологии развития, директор Центра психолого-педагогической помощи ПГНИУ.
Окончила Пермский государственный педагогический институт, получила квалификацию «Преподаватель дошкольной педагогики и психологии». Одновременно получила среднее медицинское образование, квалификацию медицинской сестры.
Досрочно окончила аспирантуру, защитила кандидатскую диссертацию на тему «Стиль учебной деятельности и его развитие (на материале исследования студентов-филологов и математиков)» и докторскую диссертацию на тему «Психология познания индивидуальности человека». Руководитель научного направления «Психология познания индивидуальности человека».
Критика экспертизы по делу о «кукле Путина»
Рецензировавший заключение научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский обратил внимание, что эксперты, по сути, подменили собой суд — речь идет об обвинительном заключении, которое «мимикрирует под экспертизу и изобилует правовыми утверждениями».
Имена авторов экспертизы стали известны общественности, авторы столкнулись с настоящей травлей (→).
Согласились ли пообщаться?
В университете утверждают, что экспертизу сотрудники вуза проводили в частном порядке, как физические лица (→). Печать вуза на экспертизе удостоверяет, что лица, указанные в документе, действительно являются сотрудниками университета, обладают учёной степенью и занимают соответствующие должности. В пресс-службе вуза пообещали связаться с экспертами, а потом ответили, что они отказались от интервью, потому что «всех ограничивает документ о неразглашении». Что это за документ, в пресс-службе не пояснили, добавив, что, «учитывая информационный фон», преподаватели «не комментируют и другие темы».
Валерий Мишланов, выполнявший лингвистическую часть экспертизы, отказался от встречи, но ответил на некоторые вопросы по электронной почте. Мишланов утверждает, что распоряжение сделать экспертизу получил от ректора. При этом со следственными органами договор не заключался, а экспертиза проводилась на общественных началах, то есть денег за неё он не получал.
Мишланов пояснил, что не отвечал на вопросы о том, присутствовали ли в акции мотивы политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы — этим занимались психологи и юристы. Его лингвистический анализ не был ни обвинительным, ни оправдательным — «он был именно лингвистическим». Также он сообщил, что читал первое экспертное заключение Барнаульского центра, где эксперты на схожие вопросы ответили «нет», и счёл выводы алтайских экспертов «необъективными (если не „ангажированными“)».
«Что заставляет профессора, доктора наук утверждать, что существует некая особая социальная группа "высшее руководство РФ", причём она состоит только из двух человек – Путина и Медведева? О существовании других ветвей власти, о разделении властей доктор наук, вероятно, не слышал, – комментирует Игорь Жарков пример из своего опыта и заключает: – В большинстве случаев я плохо понимаю, что движет этими людьми».
Говоря о мотивации экспертов, наши собеседники сходятся во мнении: деньги — не главное. Конечная стоимость экспертизы зависит от её сложности и числа вовлечённых экспертов, но колеблется в диапазоне от пятнадцати до ста тысяч рублей. «Так себе бизнес», — комментирует адвокат Эмиль Курбединов. Игорь Жарков приводит пример, когда следователь «зачем-то засунул» в дело платёжные документы. Из них Жарков узнал, что за экспертизу учёный получил шесть тысяч рублей. «Вполне очевидно, что заказ коммерческим не был», — заключает Жарков. Эксперт вообще может не получить никаких денег за свою работу, если это преподаватель вуза.
«Есть люди, которые всерьёз считают, что это их гражданское служение, они действительно защищают государство от экстремистов и террористов, борются с религиозными меньшинствами. Такие прогосударственники — [им] непонятно, какие к ним претензии», — комментирует Дмитрий Дубровский. Правозащитник Эмиль Курбединов разделяет эту позицию, приводя в пример Елену Хазимуллину (→), известную по делу «Хизб ут-Тахрир»* (→): «Она очень эмоционально выступает и не скрывает своей неприязни».
Ещё одна мотивация, которая может влиять на преподавателей вузов — страх санкций со стороны руководства. «Они понимают, что их могут уволить, лишить зарплаты, сделать выговор. Либо будет элементарно наезд со стороны силовиков из-за „сотрудничества“ со стороной защиты», — комментирует Дмитрий Динзе.
Отдельно Дмитрий Дубровский выделяет людей с амбициями без реального научного бэкграунда: «Я бы назвал это „комплексом Наполеона“, к науке никакого отношения не имеющего».
Координатор проектов сетевого сообщества «Диссернет» Лариса Мелихова делит экспертов, дающие сомнительные экспертные заключения, на две категории: одна — авторитетные учёные с научными публикациями, степенями, званиями и должностями в университетах, другая — эксперты, закончившие двух-трёхмесячные курсы.
Лариса Мелихова приводит в пример Наталью Крюкову (→) — учителя математики по образованию — которая пишет экспертизы в самых различных областях, от лингвистики до психологии. Другой пример — экспертиза «порнографического характера» фотографий в деле карельского историка и правозащитника Юрия Дмитриева. Заключение дала Зоя Тарасова. Она имеет высшее образование в области педиатрии и квалификацию врача-педиатра. «Что такое порнография? Психологи, сексологи спорят, не могут договориться, это сложнейший вопрос…», — недоумевает Мелихова. По её словам, ту экспертизу российский сексолог и психотерапевт, доктор медицинских наук Лев Щеглов назвал «юмористическим документом»: «И он был, видимо, настолько юмористический, что удалось это обвинение отбить». Упомянутая экспертиза была признана несостоятельной.
Говоря о мотивации экспертов, наши собеседники сходятся во мнении: деньги — не главное. Конечная стоимость экспертизы зависит от её сложности и числа вовлечённых экспертов, но колеблется в диапазоне от пятнадцати до ста тысяч рублей. «Так себе бизнес», — комментирует адвокат Эмиль Курбединов. Игорь Жарков приводит пример, когда следователь «зачем-то засунул» в дело платёжные документы. Из них Жарков узнал, что за экспертизу учёный получил шесть тысяч рублей. «Вполне очевидно, что заказ коммерческим не был», — заключает Жарков. Эксперт вообще может не получить никаких денег за свою работу, если это преподаватель вуза.
«Есть люди, которые всерьёз считают, что это их гражданское служение, они действительно защищают государство от экстремистов и террористов, борются с религиозными меньшинствами. Такие прогосударственники — [им] непонятно, какие к ним претензии», — комментирует Дмитрий Дубровский. Правозащитник Эмиль Курбединов разделяет эту позицию, приводя в пример Елену Хазимуллину (→), известную по делу «Хизб ут-Тахрир»* (→): «Она очень эмоционально выступает и не скрывает своей неприязни».
Ещё одна мотивация, которая может влиять на преподавателей вузов — страх санкций со стороны руководства. «Они понимают, что их могут уволить, лишить зарплаты, сделать выговор. Либо будет элементарно наезд со стороны силовиков из-за „сотрудничества“ со стороной защиты», — комментирует Дмитрий Динзе.
Отдельно Дмитрий Дубровский выделяет людей с амбициями без реального научного бэкграунда: «Я бы назвал это „комплексом Наполеона“, к науке никакого отношения не имеющего».
Координатор проектов сетевого сообщества «Диссернет» Лариса Мелихова делит экспертов, дающие сомнительные экспертные заключения, на две категории: одна — авторитетные учёные с научными публикациями, степенями, званиями и должностями в университетах, другая — эксперты, закончившие двух-трёхмесячные курсы.
Лариса Мелихова приводит в пример Наталью Крюкову (→) — учителя математики по образованию — которая пишет экспертизы в самых различных областях, от лингвистики до психологии. Другой пример — экспертиза «порнографического характера» фотографий в деле карельского историка и правозащитника Юрия Дмитриева. Заключение дала Зоя Тарасова. Она имеет высшее образование в области педиатрии и квалификацию врача-педиатра. «Что такое порнография? Психологи, сексологи спорят, не могут договориться, это сложнейший вопрос…», — недоумевает Мелихова. По её словам, ту экспертизу российский сексолог и психотерапевт, доктор медицинских наук Лев Щеглов назвал «юмористическим документом»: «И он был, видимо, настолько юмористический, что удалось это обвинение отбить». Упомянутая экспертиза была признана несостоятельной.
Эксперты считают, что причины — отсутствие требований к компетенции эксперта и методике экспертизы, невозможность «разбить» некачественную экспертизу со стороны защиты, общая деградация судебной системы.
Почему сомнительные экспертизы возможны?
Если кратко:
Подробней:
По существующим правилам, в качестве эксперта может выступать любой человек, «обладающий специальными познаниями», но судом это трактуется по-своему. «Например, человек — инженер, но принес документ о двухнедельных курсах филологии и выступает в качестве эксперта по экстремизму. Суд считает, что две недели — нормально», — объясняет исследователь Дмитрий Дубровский.
«Лет десять назад в лингвистическую сферу ворвались лица, которые не имеют профильного филологического или психологического образования, а имеют, например, высшее педагогическое. Они добирают знания курсами», — подтверждает Дмитрий Динзе.
В основном, требование к квалификации — формальность, считает Дубровский. «Человек — кандидат филологических наук. Ну и хорошо! А когда он защитился и чем он занимался — никому не интересно. Он мог всю жизнь заниматься детской поэзией, а тут его спрашивают про экстремизм, где нужны совсем другие знания», — комментирует собеседник.
«Лет десять назад в лингвистическую сферу ворвались лица, которые не имеют профильного филологического или психологического образования, а имеют, например, высшее педагогическое. Они добирают знания курсами», — подтверждает Дмитрий Динзе.
В основном, требование к квалификации — формальность, считает Дубровский. «Человек — кандидат филологических наук. Ну и хорошо! А когда он защитился и чем он занимался — никому не интересно. Он мог всю жизнь заниматься детской поэзией, а тут его спрашивают про экстремизм, где нужны совсем другие знания», — комментирует собеседник.
Компетенция эксперта не имеет значения
Экспертизы не прозрачны, говорит Дмитрий Дубровский. «Обычные научные тексты где-то публикуются, их можно почитать и сделать вывод относительно профессиональности их автора, — объясняет он. — А судебные экспертизы никому не известны. В суд это приходит, там озвучивается, там и остаётся».
«Экспертизы — очень закрытая область, которая делается как бы под покровом ночи, — подтверждает Лариса Мелихова. — Нет этих текстов ни на каком сайте, их приходится добывать сложным образом, упрашивая адвокатов и правозащитников. Даже коллеги эксперта могут не знать, что он там понаписал». По мнению собеседницы, любая закрытость — «почва для коррупции, необразованности и нарушений».
Член Комиссии РАН по противодействию фальсификации научных исследований Анна Кулешова считает, что закрытость усугубляется молчанием коллег по вузу: «Там говорят: "Ну, да мы знаем, это не очень порядочный человек, но он любимчик ректора, декана, любовница, подружка и так далее". Все молчат и терпят. С этого молчаливого согласия — колоссальное количество проблем».
«Экспертизы — очень закрытая область, которая делается как бы под покровом ночи, — подтверждает Лариса Мелихова. — Нет этих текстов ни на каком сайте, их приходится добывать сложным образом, упрашивая адвокатов и правозащитников. Даже коллеги эксперта могут не знать, что он там понаписал». По мнению собеседницы, любая закрытость — «почва для коррупции, необразованности и нарушений».
Член Комиссии РАН по противодействию фальсификации научных исследований Анна Кулешова считает, что закрытость усугубляется молчанием коллег по вузу: «Там говорят: "Ну, да мы знаем, это не очень порядочный человек, но он любимчик ректора, декана, любовница, подружка и так далее". Все молчат и терпят. С этого молчаливого согласия — колоссальное количество проблем».
Система закрыта, поэтому институт репутации не работает
Есть методики Минюста, МВД, ФСБ, и ведомственные эксперты обязаны ими пользоваться. Для остальных это обязательным не является. Точнее, научная методика должна быть, но требование формально, поскольку суд и его трактует по-своему.
Дмитрий Динзе приводит пример, когда на вопрос, какой метод использовал эксперт, оценивая рисунки хентай, тот ответил — «визуальное наблюдение». «То есть человек смотрел картинки и установил. Это легло в приговор, все устояло в апелляционной инстанции, никого не смутило», — комментирует собеседник. «Есть эксперты, которые говорят: "Я использую научный метод, который называется "синтез". Чего?! Люди путают логические операции с научным методом», — дополняет Дмитрий Дубровский.
В ситуациях, когда «подходящей» методики нет, можно придумать свою. Игорь Жарков из ГЛЭДИС называет это «научно легитимизированным подходом, в основе которого лежит субъективная оценка»: «Если не получается то, что хочется, а ресурсы позволяют, всегда можно замутить НИР [научно-исследовательская работа] и дать новое, "уточнённое" определение».
В качестве примера он приводит понятие «призыв» (например, на акцию протеста). В середине нулевых оно рассматривалось как довольно узкое, однако затем «в лингвоэкспертологии бурно расцвело новое понимание призыва», и возникла возможность писать «косвенный призыв», «скрытый призыв», «имплицитный призыв». По словам Жаркова, такая трактовка уже отражена в методических разработках государственных судебно-экспертных учреждений.
Дмитрий Динзе приводит пример, когда на вопрос, какой метод использовал эксперт, оценивая рисунки хентай, тот ответил — «визуальное наблюдение». «То есть человек смотрел картинки и установил. Это легло в приговор, все устояло в апелляционной инстанции, никого не смутило», — комментирует собеседник. «Есть эксперты, которые говорят: "Я использую научный метод, который называется "синтез". Чего?! Люди путают логические операции с научным методом», — дополняет Дмитрий Дубровский.
В ситуациях, когда «подходящей» методики нет, можно придумать свою. Игорь Жарков из ГЛЭДИС называет это «научно легитимизированным подходом, в основе которого лежит субъективная оценка»: «Если не получается то, что хочется, а ресурсы позволяют, всегда можно замутить НИР [научно-исследовательская работа] и дать новое, "уточнённое" определение».
В качестве примера он приводит понятие «призыв» (например, на акцию протеста). В середине нулевых оно рассматривалось как довольно узкое, однако затем «в лингвоэкспертологии бурно расцвело новое понимание призыва», и возникла возможность писать «косвенный призыв», «скрытый призыв», «имплицитный призыв». По словам Жаркова, такая трактовка уже отражена в методических разработках государственных судебно-экспертных учреждений.
Нет закреплённых требований к методике проведения экспертизы
Адвокат Илья Новиков приводит в пример дело московского студента Егора Жукова, когда сторона защиты попыталась разбить позицию эксперта, привлеченного стороной обвинения. «По этому делу у нас было, по-моему, восемнадцать лингвистов, причём далеко не последних — [Ирина] Левонтина, [Юлия] Сафонова, [Анастасия] Бонч-Осмоловская…» — рассказывает Новиков. Четверо из них пришли в зал заседаний. Однако прокурор заявил, что считает специалистов некомпетентными и попросил дать им отвод. «Диплом кандидата наук, список литературы, список литературы на английском языке — всё это не являлось достаточным доказательством компетенции эксперта. И суд с этим согласился», — говорит Новиков. «Понятно, что при таком подходе даже если бы дверь открылась и в зал суда вошёл покойный Зализняк (?) или вся Академия наук в полном составе, никто из них не смог бы удовлетворить суд в смысле своей квалификации», — заключает собеседник.
Чтобы «разбивать» заказанные судом и следствием экспертизы, защите приходится обращаться к другим экспертам, имеющим соответствующее образование. В большинстве случаев это бесполезно. «Суд скажет — у вас непонятный специалист, а тут эксперты, проверенные следователем, у них большой стаж работы с уголовными делами. А то, что это вопрос науки, а не стажа работы со следствием, никого не интересует», — комментирует адвокат Дмитрий Динзе.
Альтернативные экспертизы и рецензии на экспертизы, заказанные стороной обвинения или судом, или отвергаются, или, по формулировке Новикова, «оседают в деле». Бороться с этим сложно, хотя иногда получается. Так, говорит Эмиль Курбединов, адвокаты крымских татар «камня на камне от экспертиз БГПУ им. Акмуллы не оставили». Практически на каждом процессе, где в качестве экспертов привлекали сотрудников этого университета, защитники оглашали разгромные рецензии на экспертизы. После этого ФСБ стала обращаться к другим экспертам.
Ещё одно исключение — рассмотрение дела судом присяжных. «Если я могу показать присяжным, что человек шарлатан, если я могу устроить конфронтацию между ним и другим специалистом, мои шансы убедить присяжных очень высоки», — говорит Илья Новиков.
Чтобы «разбивать» заказанные судом и следствием экспертизы, защите приходится обращаться к другим экспертам, имеющим соответствующее образование. В большинстве случаев это бесполезно. «Суд скажет — у вас непонятный специалист, а тут эксперты, проверенные следователем, у них большой стаж работы с уголовными делами. А то, что это вопрос науки, а не стажа работы со следствием, никого не интересует», — комментирует адвокат Дмитрий Динзе.
Альтернативные экспертизы и рецензии на экспертизы, заказанные стороной обвинения или судом, или отвергаются, или, по формулировке Новикова, «оседают в деле». Бороться с этим сложно, хотя иногда получается. Так, говорит Эмиль Курбединов, адвокаты крымских татар «камня на камне от экспертиз БГПУ им. Акмуллы не оставили». Практически на каждом процессе, где в качестве экспертов привлекали сотрудников этого университета, защитники оглашали разгромные рецензии на экспертизы. После этого ФСБ стала обращаться к другим экспертам.
Ещё одно исключение — рассмотрение дела судом присяжных. «Если я могу показать присяжным, что человек шарлатан, если я могу устроить конфронтацию между ним и другим специалистом, мои шансы убедить присяжных очень высоки», — говорит Илья Новиков.
Адвокат почти ничего не может сделать, чтобы «разбить» некачественную экспертизу
Андрей Зализняк — советский и российский лингвист, академик Российской академии наук, доктор филологических наук. Известен своими работами в области русского словоизменения и акцентологии, а также исследованиями по истории русского языка. Лауреат премии Александра Солженицына, Государственной премии России в области науки и технологий, премии им. Шахматова и других. Философ Александр Пятигорский отзывался о Зализняке как о человеке, «который переоткрыл русский язык» и считал его лучшим современным лингвистом.
Формально каждый эксперт несёт ответственность за дачу заведомо ложных показаний (ст. 307 УК РФ). Фактически, говорит Дмитрий Дубровский, за это не привлекают, даже когда «заведомость» очевидна. Собеседник приводит в пример дело саентологов, где в экспертизе в качестве доказательств приводились цитаты, которых в исследуемом тексте не было (разбор выкладывался на сайте falseexperts.info, но к настоящему моменту запись удалена).
Правозащитник Эмиль Курбединов приводит аналогичный пример — говорит, что адвокаты по делу «Хизб ут-Тахрир"* (→) отправляли заявление на Елену Хазимуллину (→) и её группу экспертов. «Специалисты, которые делали рецензии, заключили, что эксперты искажали диалоги и подгоняли их под выводы, а это намеренная фальсификация», — утверждает Курбединов. Однако в возбуждении дела было отказано.
Есть примеры, когда суд просил отстранить эксперта. В
деле о статье «Молчание ягнят», рассказывает Дмитрий Дубровский, «суд настолько обалдел, что вынес специальное частное предписание — не привлекать больше этого эксперта». Несмотря на это, он продолжает работать. «Получается, — заключает собеседник, — нет практически никакого инструмента влияния на некомпетентных экспертов».
Из-за некачественных экспертиз Россия затем платит большие деньги по решениям ЕСПЧ, продолжает Дубровский, но «это уже другой вопрос». Например, недавно в ЕСПЧ было вынесено решение по делу, в котором эксперт основывал своё заключение на «плане Аллена Даллеса» — давно разоблачённом фейке.
Правозащитник Эмиль Курбединов приводит аналогичный пример — говорит, что адвокаты по делу «Хизб ут-Тахрир"* (→) отправляли заявление на Елену Хазимуллину (→) и её группу экспертов. «Специалисты, которые делали рецензии, заключили, что эксперты искажали диалоги и подгоняли их под выводы, а это намеренная фальсификация», — утверждает Курбединов. Однако в возбуждении дела было отказано.
Есть примеры, когда суд просил отстранить эксперта. В
деле о статье «Молчание ягнят», рассказывает Дмитрий Дубровский, «суд настолько обалдел, что вынес специальное частное предписание — не привлекать больше этого эксперта». Несмотря на это, он продолжает работать. «Получается, — заключает собеседник, — нет практически никакого инструмента влияния на некомпетентных экспертов».
Из-за некачественных экспертиз Россия затем платит большие деньги по решениям ЕСПЧ, продолжает Дубровский, но «это уже другой вопрос». Например, недавно в ЕСПЧ было вынесено решение по делу, в котором эксперт основывал своё заключение на «плане Аллена Даллеса» — давно разоблачённом фейке.
Эксперта почти невозможно привлечь к ответственности за некачественную экспертизу
Эту причину все наши собеседники называют как основную.
«Безусловно, деградация судебной системы [является причиной], — говорит Дмитрий Дубровский. — Суд не обсуждает тексты, ему вообще неинтересно. Он берет экспертизу и говорит: ну вот же, эксперт нам сказал — „экстремизм“, какие тут могут быть обсуждения?» По мнению собеседника, существующая система судопроизводства фактически исключила соревновательность в процессе. «В соревновательности необходимо, чтобы суд, во-первых, читал изначальный текст, чего он не делает, а, во-вторых, слышал в равной степени аргументы защиты и пытался разобраться в ситуации, чего он не делает», — комментирует Дубровский. ЕСПЧ, рассматривая дела ещё 2006−2007 годов, обращал внимание на то, что эксперты отвечают на правовые вопросы — то есть заменяют собой суд, выходя за пределы профессиональной компетенции и нарушая базовые принципы судопроизводства.
«Вся эта группа играет на одном поле — на поле обвинения, — соглашается Дмитрий Динзе, имея в виду полицию, органы следствия, ФСБ, суд и привлекаемых ими экспертов. — Правоохранительные органы это устраивает, поэтому они [экспертные организации] по сути с ними сращиваются. С ними и с судебной системой». «Качество экспертизы ухудшается [ещё и] из-за того, что все прекрасно знают — будет обвинительный приговор, и любую, даже самую ужасную экспертизу, суд вытянет за уши», — дополняет правозащитник Эмиль Курбединов.
Вопрос упирается в недостаточную способность или желание судов давать, по выражению Игоря Жаркова, «бросовым заключениям» адекватную оценку. «Ты берешь в руки совершенно неправосудную бумажку — и на языке вертится „они уже не парятся“», — комментирует собеседник. При таком подходе, считает он, зависимость между качеством работы эксперта и её влиянием на результаты судебного процесса «прямой не является».
«Безусловно, деградация судебной системы [является причиной], — говорит Дмитрий Дубровский. — Суд не обсуждает тексты, ему вообще неинтересно. Он берет экспертизу и говорит: ну вот же, эксперт нам сказал — „экстремизм“, какие тут могут быть обсуждения?» По мнению собеседника, существующая система судопроизводства фактически исключила соревновательность в процессе. «В соревновательности необходимо, чтобы суд, во-первых, читал изначальный текст, чего он не делает, а, во-вторых, слышал в равной степени аргументы защиты и пытался разобраться в ситуации, чего он не делает», — комментирует Дубровский. ЕСПЧ, рассматривая дела ещё 2006−2007 годов, обращал внимание на то, что эксперты отвечают на правовые вопросы — то есть заменяют собой суд, выходя за пределы профессиональной компетенции и нарушая базовые принципы судопроизводства.
«Вся эта группа играет на одном поле — на поле обвинения, — соглашается Дмитрий Динзе, имея в виду полицию, органы следствия, ФСБ, суд и привлекаемых ими экспертов. — Правоохранительные органы это устраивает, поэтому они [экспертные организации] по сути с ними сращиваются. С ними и с судебной системой». «Качество экспертизы ухудшается [ещё и] из-за того, что все прекрасно знают — будет обвинительный приговор, и любую, даже самую ужасную экспертизу, суд вытянет за уши», — дополняет правозащитник Эмиль Курбединов.
Вопрос упирается в недостаточную способность или желание судов давать, по выражению Игоря Жаркова, «бросовым заключениям» адекватную оценку. «Ты берешь в руки совершенно неправосудную бумажку — и на языке вертится „они уже не парятся“», — комментирует собеседник. При таком подходе, считает он, зависимость между качеством работы эксперта и её влиянием на результаты судебного процесса «прямой не является».
Общая деградация судебной системы
В похожих ситуациях и с похожими вводными данными сторона обвинения может получить радикально различные результаты — в зависимости от темы или персоны, с которой связано дело.
Пример — два случая, произошедшие в Перми примерно в одно и то же время. И там, и там — присутствует видеоролик, где роли героев прописаны, есть костюмы и диалоги. Но в первом случае (связан с президентом РФ Владимиром Путиным) система считает нужным делать экспертизу, а во втором (связан с ЛГБТ-сообществом) — нет.
Пример — два случая, произошедшие в Перми примерно в одно и то же время. И там, и там — присутствует видеоролик, где роли героев прописаны, есть костюмы и диалоги. Но в первом случае (связан с президентом РФ Владимиром Путиным) система считает нужным делать экспертизу, а во втором (связан с ЛГБТ-сообществом) — нет.
Наши собеседники сходятся во мнении, что решить проблему некачественной гуманитарной экспертизы может судебная реформа. Из методов, доступных сейчас — предание текстов экспертиз и имён экспертов публичности.
Что делать?
«Надо менять правоохранительную систему, чтобы она не была репрессивной, чтобы суды были независимыми», — комментирует адвокат Дмитрий Динзе. «Проблема в самой судебной системе, которая переваривает эти отвратительные экспертизы и не обращает внимания на то, что говорит защита», — соглашается правозащитник Эмиль Курбединов. Сотрудник ГЛЭДИС Игорь Жарков также склоняется к тому, что необходима судебная реформа, добавляя: «В идеале — с люстрацией».
По мнению исследователя Дмитрия Дубровского, также важно на уровне Уголовно-процессуального кодекса закрепить право адвоката на судебную инициативу: «Чтобы суд столкнулся с ситуацией, когда у него есть два равноценных документа, то есть две экспертизы, а дальше он должен разобраться». В англо-американском праве это вполне официально называется «битва экспертов». «Там вообще нет понятия „независимый эксперт“. У каждой стороны свои эксперты, они приходят в суд и спорят друг с другом в судебном заседании», — рассказывает Игорь Жарков.
Кроме того, полагают эксперты, необходимо вводить оценку экспертного акта до момента, когда он становиться доказательством. Экспертиза, считает Дмитрий Дубровский, должна быть «ну хотя бы формально научным текстом» — в частности, там должен быть список научной литературы, а не «списки из словарей и ссылки на Википедию», и научная методика. «Что у нас делают эксперты? [Пишут:] „Я использовал 225 разных методик“ — а дальше весь текст представляет собой личные измышления по поводу того, как следует понимать то или иное высказывание. То есть методики там никакой», — утверждает Дубровский.
Метод, доступный без изменений уголовно-процессуального законодательства — предавать имена экспертов публичности. Так действуют сообщества Amicus Curiae и Диссернет в проекте Судебные экспертизы. В нём собирается «коллекция» судебных экспертиз и заключений специалистов по общественным и гуманитарным наукам, которые были выполнены «с явным нарушением академической честности и норм научной этики». Для подтверждения ненаучности создатели проекта вместе с каждой экспертизой публикуют рецензию на неё.
«Вот мы нашли у эксперта одну экспертизу фальшивую, вот две, вот три, вот четыре. Это нарастает комом и привязывается к его карточке на его университете, — объясняет один из основателей „Диссирнета“ Андрей Заякин то, как устроен проект „Судебные экспертизы“. — По опыту проекта Диссеропедия мы знаем, что университетам становится крайне неприятно. Руководство вузов и научных журналов периодически присылает нам запросы — мол, мы убрали такого-то человека из нашего вуза, уберите его с нашей прекрасной карточки». Заякин уверен, что в рамках проекта «Судебные экспертизы» накапливающаяся информация будет давать такой же эффект, и это, как минимум, «уменьшит количество людей, которые готовы в подобной роли выступать».
По мнению исследователя Дмитрия Дубровского, также важно на уровне Уголовно-процессуального кодекса закрепить право адвоката на судебную инициативу: «Чтобы суд столкнулся с ситуацией, когда у него есть два равноценных документа, то есть две экспертизы, а дальше он должен разобраться». В англо-американском праве это вполне официально называется «битва экспертов». «Там вообще нет понятия „независимый эксперт“. У каждой стороны свои эксперты, они приходят в суд и спорят друг с другом в судебном заседании», — рассказывает Игорь Жарков.
Кроме того, полагают эксперты, необходимо вводить оценку экспертного акта до момента, когда он становиться доказательством. Экспертиза, считает Дмитрий Дубровский, должна быть «ну хотя бы формально научным текстом» — в частности, там должен быть список научной литературы, а не «списки из словарей и ссылки на Википедию», и научная методика. «Что у нас делают эксперты? [Пишут:] „Я использовал 225 разных методик“ — а дальше весь текст представляет собой личные измышления по поводу того, как следует понимать то или иное высказывание. То есть методики там никакой», — утверждает Дубровский.
Метод, доступный без изменений уголовно-процессуального законодательства — предавать имена экспертов публичности. Так действуют сообщества Amicus Curiae и Диссернет в проекте Судебные экспертизы. В нём собирается «коллекция» судебных экспертиз и заключений специалистов по общественным и гуманитарным наукам, которые были выполнены «с явным нарушением академической честности и норм научной этики». Для подтверждения ненаучности создатели проекта вместе с каждой экспертизой публикуют рецензию на неё.
«Вот мы нашли у эксперта одну экспертизу фальшивую, вот две, вот три, вот четыре. Это нарастает комом и привязывается к его карточке на его университете, — объясняет один из основателей „Диссирнета“ Андрей Заякин то, как устроен проект „Судебные экспертизы“. — По опыту проекта Диссеропедия мы знаем, что университетам становится крайне неприятно. Руководство вузов и научных журналов периодически присылает нам запросы — мол, мы убрали такого-то человека из нашего вуза, уберите его с нашей прекрасной карточки». Заякин уверен, что в рамках проекта «Судебные экспертизы» накапливающаяся информация будет давать такой же эффект, и это, как минимум, «уменьшит количество людей, которые готовы в подобной роли выступать».
«Чем больше привлекается внимание к проблеме, чем более публичной она становится, чем чаще называются имена экспертов, тем больше шансов того, что ситуация изменится», — убеждена член Комиссии РАН по противодействию фальсификации научных исследований Анна Кулешова. «Почему-то эти люди очень боятся света», — подтверждает Игорь Жарков из ГЛЭДИС. Дмитрий Дубровский соглашается. Он утверждает, что после его выступления в Академии наук с докладом о фальсификации экспертизы эксперт Елена Хазимуллина (→) звонила журналистке «Ленты» и требовала убрать её фамилию.
«Когда „Диссернет“ начинал свою работу, то никто не думал, что в результате многие будут лишены учёной степени, а сейчас иногда каждый день приходят сообщения — этот лишён, тот лишён, здесь диссовет проголосовал за лишение… — комментирует Лариса Мелихова. — Эти изменения происходят не сразу, всё началось с изменений репутационных. Первый шаг — вывесить экспертизы на свет, показать научному сообществу, которое вообще не очень в курсе того, что происходит». «Постепенно мы сумеем перемолоть эту муку», — соглашается Андрей Заякин.
«Когда „Диссернет“ начинал свою работу, то никто не думал, что в результате многие будут лишены учёной степени, а сейчас иногда каждый день приходят сообщения — этот лишён, тот лишён, здесь диссовет проголосовал за лишение… — комментирует Лариса Мелихова. — Эти изменения происходят не сразу, всё началось с изменений репутационных. Первый шаг — вывесить экспертизы на свет, показать научному сообществу, которое вообще не очень в курсе того, что происходит». «Постепенно мы сумеем перемолоть эту муку», — соглашается Андрей Заякин.
Поделитесь этим проектом
Авторы: группа независимых журналистов — Анастасия Сечина, Глеб Голод, Екатерина Воронова, Елена Жолобова
Эксперты проекта:
Эксперты проекта:
- Дмитрий Динзе, адвокат, ранее работавший в милиции и прокуратуре;
- Дмитрий Дубровский, один из авторов проекта Amicus Curiae, доцент ВШЭ, кандидат исторических наук;
- Игорь Жарков, начальник научно-методического отдела гильдии лингвистов-экспертов ГЛЭДИС;
- Эмиль Курбединов, крымский адвокат-правозащитник
В подготовке также использованы материалы онлайн-дискуссии «Фальшивая экспертиза» (запись есть в распоряжении журналистов) и комментарии:
Узнать больше о проекте
- Андрея Заякина, сооснователя вольного сетевого сообщества «Диссернет»;
- Анны Кулешовой, члена Комиссии РАН по противодействию фальсификации научных исследований;
- Ильи Новикова, адвоката;
- Ларисы Мелиховой, координатора проектов «Диссернета».
Узнать больше о проекте
Дата публикации: 01.12.2021
* Религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России», входящие в её структуру местные религиозные организации, а также все автономные местные религиозные организации Свидетели Иеговы признаны экстремистскими, их деятельность запрещена на территории России.
* «Хизб ут-Тахрир» признан террористической организацией, её деятельность запрещена на территории России
* «Хизб ут-Тахрир» признан террористической организацией, её деятельность запрещена на территории России